Коллектив авторов - Западная Белоруссия и Западная Украина в 1939-1941 гг. - люди, события, документы

Просматривая материалы судебных заседаний, протоколы допросов и обвинительные акты участников украинской и польской конспирации, иногда удивляешься суровости наказания многих молодых людей, которые, собственно, еще не успели ничего сделать в своей жизни. Оставаясь патриотами родной земли, они в соответствии с действующим в СССР законодательством не могли, конечно, не быть признаны советскими областными судами и военными трибуналами контрреволюционерами и активными борцами против «рабоче-крестьянской» власти. Фактически, многих из них осудили не столько за конкретные антисоветские действия, сколько за их социальное происхождение и имущественное положение.

Хочется надеяться, что реализуемый в последние годы усилиями российских, украинских и польских спецслужб совместный проект публикации ранее неизвестных документов из этих ведомств, и в дальнейшем будет приоткрывать завесу над тайной трагических событий этого периода, даст возможность объективно оценить принимавших в них участие людей, будет способствовать созданию более доверительных отношений между Украиной, Польшей и Россией.

Действия советской власти в отношении враждебных проявлений в сфере школьного просвещения [579]имели характер «кнута и пряника». Несомненно, большевики хотели, чтобы население присоединенных территорий проявляло лояльность к их политике, и, искренне веря в сталинскую программу развития социализма, не всегда могли объяснить отсутствие симпатий к их действиям. Чтобы исправить ситуацию, большевики использовали различные приемы задабривания населения, причем, не всегда эффективные. Так, например, не только на производстве, но и в сфере образования стали вводить социалистическое соревнование, рассчитывая при этом не только на энтузиазм участников, но и на их определенную материальную заинтересованность в виде премий, подарков, экскурсий, путевок на отдых и т. п. Кроме того победителей ждал почет со стороны власти (грамоты, медали, ордена) и слава в обществе (их портреты тиражировались в газетах различного уровня, висели на досках почета). Применялись и такие рычаги как продвижение по службе, быстрая карьера, преференции при распределении путевок в лагеря и поступлении в учебные заведения, которые получали активисты пионерского и комсомольского движения.

Метод «пряника» помогал далеко не всегда, и поэтому широко применялся «кнут» — та или иная форма репрессий и жесткого контроля со стороны органов власти. Более того, даже практическая лояльность человека к Советам не обязательно являлась условием его неприкосновенности и отсутствия наблюдения за ним. Размах репрессий установить труднее, чем масштабы антисоветских настроений и деятельности. Большевики оставили в общедоступных архивах лишь часть материалов, которую можно сравнить с вершиной айсберга. Однако даже имеющиеся данные позволяют представить общую картину борьбы советской власти с явными и потенциальными противниками.

В первую очередь советская власть приступила к выявлению враждебных элементов на присоединяемых землях, в том числе потенциально. Во многих случаях это не составляло труда. Те, кто воспринимали большевиков в качестве агрессоров наравне с нацистами не скрывали своего негативного отношения к советизации и были готовы вести с ними активную борьбу. Однако большая часть населения антисоветские настроения открыто не проявляла. Для выявления потенциально враждебных элементов была снаряжена целая армада служащих НКВД. Причем сбор информации проводился как кадровыми сотрудниками, так и через оперативно созданную плотную сеть секретных агентов (сексотов). Для разработки антисоветского элемента среди учительства и учащихся старших классов вербовались «секретные осведомители». В Лиде, например, действовали 10 осведомителей и 3 агента. Согласно документам, этими «осведомителями», доносившими на своих товарищей, являлись сами школьники.

Поскольку учебные заведения были одним из важнейших рычагов советизации, большевики уделяли им особое внимание, тщательно следил и за настроениями учителей. Неблагонадежные именовались «особами, не гарантирующими коммунистическое воспитание».

Фактически уже с 17 сентября 1939 г. началась физическая ликвидация антисоветски настроенных учителей и учащихся. Первыми пострадали те, кто с оружием в руках выступил против прихода Красной армии.