Владимир Сядро - Загадки истории. Маршалы и сподвижники Наполеона

Огюст Фредерик Луи Вьесс Мармон, состоявший личным адъютантом Бонапарта, был одним из одареннейших наполеоновских полководцев. Участник египетского похода и почти всех наполеоновских войн, он отличался тем, что был беззаветно предан военному делу и лично Бонапарту. С тех самых пор, как судьба свела 19-летнего артиллерийского капитана с Наполеоном, они были неразлучны долгие годы. Мармон прошел вместе с великим завоевателем весь его путь с самого начала и до конца (кроме последней кампании 1815 года).

Еще на заре своей военной карьеры молодой артиллерист писал своему отцу, что он, как и его командир, двадцать восемь часов не слезал с коня, затем три часа отдыхал и после этого снова пятнадцать часов оставался в седле. И добавлял, что не променял бы этого стремительного темпа «на все удовольствия Парижа». В битве при Арколе Огюст Мармон был в числе тех, кто спас жизнь Наполеону Бонапарту. Император, который умел быть благодарным, щедро осыпал еще совсем молодого офицера всевозможными званиями и почестями. Уже в 23 года Мармон стал генералом, а в 26 лет удостоился высшего воинского звания в республиканской армии – дивизионного генерала. Но на этом его военная карьера не закончилась – в 34 года он стал маршалом Франции, а годом раньше – герцогом империи. Это был поистине фантастический взлет! Такого в армии королевской Франции невозможно было даже и представить. К тому же нужно отметить, что герцогский титул имел тогда далеко не каждый наполеоновский маршал. Безусловно, всего этого Мармон достиг благодаря своим военным способностям и боевым заслугам на полях сражений, но решающую роль в столь молниеносном его возвышении сыграла особая благосклонность к нему Наполеона Бонапарта. Современники отмечают, что Мармон, беспредельно преданный Наполеону, пользовался его особым доверием. Император всегда считал сдержанного в чувствах, рассудительного Мармона человеком чести и высокого офицерского долга.

Тем удивительнее тот факт, что 5 апреля 1814 года Огюст Мармон фактически предал своего благодетеля, которому был обязан всем – богатством, почестями, титулами. Вместе с маршалом Эдуардом Адольфом Мортье, тоже получившим от Наполеона герцогский титул (его, сына торговца, император сделал герцогом Тревизским), Мармон подписал договор о сдаче Парижа союзникам и отвел свои войска в Нормандию. По мнению большинства историков, это вынудило Наполеона подписать акт об отречении. Оставив Париж врагу, Мармон встал на путь предательства, утверждают исследователи. Часто при этом в своих трудах они употребляют такие слова, как «капитуляция» и «измена». Альберт Манфред, в частности, пишет о том, что Огюст Мармон «изменил воинскому долгу и открыл фронт противнику». Между тем в этой трагической для Франции странице истории остается немало вопросов, на которые и по сей день не найдены ответы. Один из них, например, состоит в том, почему в предательстве не обвиняется маршал Мортье, все время находившийся рядом с Мармоном? Или, например, почему изменником не называют брата Наполеона – Жозефа Бонапарта, который в апреле 1814 года формально командовал парижской обороной и лично отдавал приказы Мармону?

Впрочем, далеко не все исследователи заклеймили Мармона позором, безоговорочно объявив предателем. Многие из них до сих пор спорят о том, можно ли было в тех сложных условиях, в которых находилась армия маршала, предложить вариант более достойный, чем тот, который выбрал Мармон? Кроме того, сам факт перехода корпуса, которым командовал маршал, на сторону коалиции до сих пор остается загадкой. Кем был отдан приказ о переходе солдат на сторону врага – самим Мармоном или одним из его подчиненных? И на этот вопрос историки не могут ответить однозначно. При этом выдвинутое против Мармона обвинение настолько серьезно, что, безусловно, требует от тех, кто обвиняет военачальника, не менее серьезных доказательств. В этой главе мы узнаем их мнение, точно так же как услышим позицию и тех, кто считает опального маршала не подлецом, предавшим своего императора, а патриотом Франции, действовавшим исключительно на благо своего народа.

Между тем, какими бы спорными не были обстоятельства, в результате которых маршала Мармона, герцога Рагузского, объявили изменником, позорное клеймо предателя он получил буквально сразу же после сдачи Парижа. С тех пор слово «Рагуза» стало во Франции синонимом слова «предатель», а во французском языке появился глагол rаguser , что в переводе означает «подло предать». До конца своих дней не смог простить изменника и сам Наполеон Бонапарт. Однажды он написал в своих мемуарах: «Меня предал Мармон, которого я был вправе называть своим сыном, своим ребенком, своим созданием…»