Борис Колоницкий - «Товарищ Керенский» - антимонархическая революция и формирование культа «вождя народа» (март – июнь 1917 года)

Центральный комитет Трудовой группы, к которой принадлежал в Государственной думе Керенский, выпустил специальную брошюру, содержавшую выдержки из его досье и два полицейских циркуляра 1915 года, напечатанных в ней полностью. Тираж издания был по тем временам весьма большим – 50 тысяч экземпляров [38], что свидетельствовало о солидном финансировании этого проекта. Как заявляли публикаторы, подборка документов, подготовленных в свое время профессионалами политического сыска, позволяла составить объективное и непредвзятое представление о масштабах революционной деятельности Керенского: «Донесения охранников и жандармов составлены до революции и идут из враждебного лагеря, отчего будут рассказывать объективнее нас». В предисловии (оно датировано 18-м июня) говорилось: «Он не пришел на готовое, но днями и месяцами трудился над подготовкою того переворота, главным деятелем которого ему суждено было стать» [39]. Отобранные документы свидетельствовали о том, как информаторы и аналитики Охранного отделения описывали политическую, прежде всего нелегальную, деятельность Керенского. Далее мы увидим, что порой они приписывали ему и такие поступки, которых он не совершал, однако в условиях революции даже преувеличения, «подтвержденные» экспертизой политических противников, способствовали укреплению революционного авторитета главного героя публикации. Наверняка это издание появилось благодаря содействию министра или его сотрудников.

Было опубликовано и несколько сборников речей и приказов Керенского, включая и тексты его дореволюционных выступлений в Государственной думе. Особое внимание уделялось тем речам, которые в свое время были запрещены к публикации. И в этих случаях можно предположить личное участие министра в подготовке изданий. Так, в некоторых брошюрах указывалось, что он предоставил публикаторам подлинные стенограммы своих выступлений (в официальных думских публикациях они порой подвергались правке). Сторонники Керенского, издававшие после революции его речи, приводили в предисловиях к публикациям краткие жизнеописания оратора, помещая политика в исторический пантеон известных «борцов за свободу». Так, например, в предисловии к сборнику речей Керенского, выпущенному в Киеве издательством социалистов-революционеров «Благо народа», его имя упоминалось наряду с именами главных героев этой партии – народовольцев и членов Боевой организации эсеров, а жизненный путь лидера рассматривался как важная часть истории революционного движения. Краткая же биография вождя излагалась следующим образом:

И до революции А. Ф. Керенский пользовался широкой известностью как лидер трудовой партии в Государственной Думе, как расследователь ленских событий, как автор запроса, обращенного к правительству по поводу расстрела рабочих на ленских приисках.

Неоднократно выступал Керенский в защиту инородцев, особенно евреев, которых больше всего угнетал царский деспотизм.

За несколько дней до революции царские министры решили потребовать от Государственной Думы исключения Керенского для предания его суду за речь, произнесенную им 16 февраля, против царя и правительства, а 26 февраля эти же министры вместе с царем были арестованы и Керенскому поручена охрана их [40].

В этом тексте отмечены наиболее важные и яркие вехи жизнеописания Керенского, относящиеся к думскому периоду его деятельности: расследование Ленского расстрела, защита национальных меньшинств, антиправительственные речи в Думе, арест царских министров.

Некоторые издания соединяли сведения о жизни министра с выдержками из наиболее известных его речей. Так, в Петрограде не ранее июня была выпущена брошюра «Сын Великой Русской Революции Александр Федорович Керенский. Его жизнь, политическая деятельность и речи» [41]. В этой наспех составленной публикации коротко излагалась биография министра и цитировались – иногда весьма подробно – его выступления и приказы.

В 1917 году жизнь вождей стала предметом интереса публики и описаний биографов, но ни один деятель Февраля не удостоился такого количества популярных жизнеописаний, как Керенский. Это объясняется и особым общественным интересом к личности министра, и значительными финансовыми ресурсами, инвестированными в его прославление, и политическими потребностями тех сил, которые его поддерживали. Наконец, среди писателей и публицистов было немало искренних сторонников известного политика – они охотно и творчески превозносили его, получая соответствующие заказы, а может быть, и инициируя их.