Василий Молодяков - Тайный сговор, или Сталин и Гитлер против Америки

10. Лучше сначала достичь соглашения между Германией, Италией и Японией, а затем немедленно обратиться к Советской России. Германия готова выступить в качестве честного посредника в деле сближения между Японией и Советской Россией и не видит никаких непреодолимых препятствий на этом пути, по которому можно пройти без особых трудностей. Германско-советские отношения хороши вопреки тому, что пытается утверждать британская пропаганда, и Россия выполняет все свои обязательства к удовлетворению Германии.

11. Несмотря на то, что страны „оси“ (включая Японию) должны быть готовы к наихудшему развитию событий, Германия использует любую возможность, которая в ее власти, для предотвращения столкновения между США и Японией и даже для улучшения отношений между ними, если это в человеческих силах.

12. Предлагая Японии присоединиться к „оси“ в полном смысле слова и как можно скорее, еще до окончания войны против Англии, Германия имеет в виду перспективу колоссальной борьбы против Британской империи, против англосаксов вообще, включая Америку. (Короче говоря, он (Штамер. — В.М. ) имеет в виду, что эта война должна превратиться в битву с англосаксами.) Нынешняя война может закончиться быстро, но великая борьба будет продолжаться десятки лет, в той или иной форме. (Мацуока выделил эту фразу). Трое (Германия, Италия и Япония) будут стоять вместе, тесно связанные друг стругом, пока великая цель не будет окончательно достигнута.

13. Германский министр иностранных дел известит японского министра иностранных дел, когда обратится к Италии с предложением принять участие в нынешней дискуссии. Германское правительство еще не совещалось с Италией. Ни Штамер, ни кто другой с германской стороны не информировали советских официальных лиц по данному вопросу.

14. Слова Штамера должны рассматриваться как исходящие прямо от Риббентропа» (8). Посланник был доверенным лицом рейхсминистра, что придавало его миссии особый вес.

7 сентября Штамер прибыл в Токио. Переговоры проходили в резиденции Мацуока в присутствии одного только посла Отта, в обстановке строгой секретности. За кулисами активно действовал Осима, находившийся в резерве и как генерал, и как посол, но сохранявший влияние в военных и в нацистских кругах. Германия отказалась от претензий на свои бывшие владения в Тихом океане, но потребовала от Японии принятия конкретных военных обязательств в случае атаки со стороны державы, «не вовлеченной в Европейскую войну или Китайский инцидент», т. е. прежде всего США. СССР рассматривался Берлином как потенциальный союзник, на что Мацуока согласился с неохотой. После того как кабинет в принципе согласился с этим, началось обсуждение текстов документов.

19 сентября Мацуока вручил партнерам проекты секретного протокола и двух нот к пакту, нацеленных на получение Японией односторонних гарантий военной помощи, пояснив что это не ограничивает обязательств Токио, но поможет провести пакт через Тайный совет. Немцы возразили, что обязательства должны быть взаимными, а потому надо убрать из текста односторонние формулировки. Мацуока с легким сердцем пошел на это, полагая, что по достижении принципиального согласия урегулировать частные вопросы не составит труда. Однако Риббентроп, находившийся в Риме для улаживания последних формальностей с Муссолини и Чиано [35] 10 сентября на вопрос Осима «Как быть с Италией?» Штамер ответил: «Предоставьте Италию Германии». , отверг идею секретного протокола. Мацуока предложил заменить его обменом нотами, но настаивал на своих формулировках и на подписании пакта в Токио. Риббентроп назвал его претензии «откровенно детскими» и ответил отказом (9). Казалось, договор обречен, но вечером 24 сентября Отт и Штамер внезапно согласились на последние предложения Мацуока, включая то, что Япония оставляет за собой право самостоятельно решать вопрос о вступлении в войну.

26 сентября Тайный совет одобрил пакт, хотя ветеран-дипломат Исии Кикудзиро подверг его критике: «В случае союзного договора одна сторона старается извлечь из него максимальные выгоды для себя за счет другой. Наводит на размышления тот факт, что еще ни одна страна не извлекла никаких выгод из альянса с Германией и ее предшественницей Пруссией. Более того, они подвергали себя непредвиденным бедствиям, а то и вовсе переставали существовать (Австро-Венгрия и Османская империя в Первую мировую войну. — В.М. )». Исии напомнил коллегам известные слова Бисмарка, что в любом союзе один является наездником, а другой лошадью, и что Германия всегда должна быть наездником, подчеркнув: «Как ни посмотри, нельзя поверить, что нацистская Германия под руководством Гитлера может быть верным союзником Японии на долгое время». Однако, сказав в заключение: «Я усердно молюсь, чтобы мои опасения оказались беспочвенными», он вместе со всеми поднялся со своего места в знак согласия. Решение было принято единогласно (10), На следующий день в Берлине Риббентроп, Чиано и Курусу поставили подписи под договором.