Самира Фаттах - Часть вторая.

Совершенно неожиданным стало известие о том, что эмир вдруг объявил главнокомандующим войск ислама Анвара пашу. Ибрагиму было так больно, словно бы из груди вырвали сердце… Ведь он собирался умереть за эмира…

Зачем явился этот чужеземец на их землю? Что ему здесь нужно? Он обещал помочь вернуть эмира и потом покинуть Бухару. Не верил ему Ибрагим. Очень хотел бы поверить, но не мог.

И о каком единении тюрок говорил этот пришелец? Что хотел он от бухарского народа? Много веков жили здесь люди по своим устоявшимся обычаям, по обычаям шариата и ислама. Не Анвару было решать судьбу его земляков.

Ибрагимбек подчинился приказу Его Высочества, его военный пыл не угас, он сражался с врагами также самоотверженно, но душа его болела. Время от времени он действовал самостоятельно, – ведь его джигиты, являясь опытными охотниками и наездниками, были прекрасными воинами, и поэтому армия Ибрагимбека была сильной. Однако Анвар паша стал наводить свои порядки. Ибрагимбек стерпел и это. Но как-то его бдительные разведчики задержали подозрительного всадника, который при виде людей Ибрагимбека постарался скрыться, но не смог увернуться от их пуль. При нем нашли письмо, написанное эмиру Алимхану и содержащие в себе многочисленные обвинения Ибрагимбека в несуществующих преступлениях. В конце послания стояла личная печать Анвара паши. Последняя капля переполнила чашу терпения. Душа Ибрагимбека не выдержала. Он был вне себя и увел свою армию из Кафруна. Анвар не смог двигаться дальше, так как для победы у него оставалось мало людей. А потом он погиб под Бальджуаном, как шахид.

Только после этих печальных событий Ибрагимбек узнал – письмо с жалобой эмиру оказалось поддельным. В ряды воинов ислама был заслан красный предатель. Он-то и организовал все так, что именно джигитам Ибрагим-бека попался гонец, посланный якобы от Анвара паши к эмиру. План большевиков был прост – полностью рассорить, разъединить двух лидеров. Они прекрасно понимали, что перед смелыми джигитами Ибрагимбека и военным опытом Анвара паши, объединенными в одну силу, красные не устоят.

Ибрагимбек не был рад его смерти, но он чувствовал, что Провидение восстановило справедливость. Это земля его, Ибрагима, а Анвар здесь лишь гость, который начал распоряжаться ею, как хозяин. И вот теперь явился Селим паша и снова эмир надеется, что турецкие пришельцы помогут ему вернуться в Бухару, а преданный всей душой и сердцем верный раб эмира Ибрагим опять остается в стороне.

Ибрагимбек медленно допил холодный чай и мысли его потекли уже в другую сторону. Завтра Домулла Зия отправится к Селиму. Он доверяет Зие, как самому себе, но, все-таки, Ибрагимбек чувствовал, что он сам должен поехать в Муминабад и лично убедиться, что и как.

«Необходимо поставить Селиму условие – не нарушать моих приказов. Чтобы не было также, как с Анваром», – прикидывал в уме Ибрагимбек.

Он решил, что, как только закончит здешние неотложные дела, срочно последует за Домуллой Зией и самолично поприсутствует на переговорах с Селимом.

– 3 –

Спустя некоторое время Ибрагимбек прибыл в Муминабад, где находился Селим паша. Здесь на маджлис собрались известные командиры, среди которых был Усмонкулбек, сын погибшего Давлатмандбека и еще несколько авторитетных крупных курбаши. Следуя приказу Сейида Алимхана, они объявили военачальником исламской армии Селима-пашу. Лакайцы, воины Ибрагимбека, не желая подчиниться приказу и признать Селима пашу главным, покинули собрание. Чтобы не вносить раскол в исламскую армию и не идти против желания великого эмира, Ибрагимбек пошел на компромисс: на словах он признал главенство Селима паши, формально ему подчинился, но на деле сразу после маджлиса ушел со своими отрядами в сторону Сарсарека. Там он начал вести активную борьбу с большевиками, почти не координируя свои планы с основными силами и фактически действуя самостоятельно.

События развивались быстро и стремительно. Авторитет Салима паши возрастал, и через некоторое время новый военачальник отправился из Муминабада в Каратегин, чтобы встретиться с Фузайлом Махсумом, сильным, отважным, жестоким по отношению к врагам курбаши. Селим паша, вспоминая близость Фузайла к Анвару и их дружеские отношения очень надеялся на его признание, как главнокомандующего, на поддержку и помощь, возлагая на него огромные надежды.

Так кто же был этот легендарный Фузайл Махсум, одно только имя которого внушало дикий ужас пришедшим врагам? Да, большевикам было, чего бояться. Потому что, если они попадали к нему в руки, он не просто их казнил, – перед смертью безжалостно пытал, стараясь выжать из жертвы все сведения, какие только мог знать враг. Фузайла никогда не трогали мольбы о прощении большевистских вояк, не выдерживающих его пыток, и их обещания навсегда покинуть Восточную Бухару. Слезы и истерики попавших к нему в плен женщин-большевичек также не вызывали у него ничего, кроме злобы, и после допросов он равнодушно отдавал их для жестоких утех своим бойцам.