Муслим Мурдалов - Чеченцы - быт, культура, нравы, обычаи, религия. Кавказская война. XIX век

Этот-то народ ничтожный и хищный, но воинственный и храбрый, так долго дерется с русскими. – Более 70 лет чеченцы считаются непримиримыми нашими врагами: много раз они поражаемы были нашими войсками; много и мы понесли от них потерь: сколько легло русских в Чечне; сколько пролило их и нашей крови – трудно исчислить, и за всем тем этот малолюдный народ, который не был никогда в состоянии выставить против нас 5000 сражающихся, и теперь еще упорно нам противится и продолжает свои разбои!!

Зверская храбрость, которой нельзя отнять у чеченцев, и лес, которым покрыта их земля, служат им защитою; но и ошибки местных начальников наших не мало способствовали тому, что они до этого времени не истреблены, или не приведены в совершенное бессилие и покорность. В кратком историческом обзоре, я постараюсь изложить все важнейшие события, от начала сношений наших с чеченцами, до происшествий, которых я был очевидцем.

Чеченцы народ недавний. В 1826 году были еще в Чечне старики, которых деды основали там первое поселение и которые слышали их о том рассказы. Вот что я мог узнать от них:

Лет за 30 до похода Петра первого в Персию (около 1695 года), пять, или шесть семейств карабулакского племени принуждены были бежать от своих однородцев, по ссоре ли с ними, или по учиненному преступлению не известно. Они поселились первоначально в непроходимых лесах по речке Мечику (от этого и теперь еще чеченцы называются от своих соседей и других горцев Мечикишами), на землях принадлежащих тогда Кумыцким князьям, и оставались довольно долго от них зависимыми. Будучи слабы и окружены сильнейшими соседями, с начала жили они мирно, и в особенности сдружились с гребенскими казаками, которые брали у них жен и за них выдавали своих девок. Некоторые гребенские казаки и теперь еще имеют родных между чеченцами. В последствии времени принимая к себе из гор новых пришельцев, по большей части принужденных бежать оттуда за преступление и убийства, также кабардинских абреков * (Кабардинский абрек слово в слово то же, что Иллирийский ускок), чеченцы скоро усились и стали подвигаться к Тереку и Сунже. Русским, под именем чеченцев, стали они известны в 1750 годах. В 1770 году генерал де Медем покорил несколько их деревень, на Тереке и Сунже, которые с того времени получил название мирных чеченцев.

В том же 1770 году переведены с Волги на Терек казаки моздокские; и эти новые поселенцы с начала мирно жили с заречными своими соседями, но ненадолго. Первый повод к неприязни, кажется, был дан с нашей стороны, отгоном у чеченцев конского табуна; что, по словам стариков, случилось около 1772 года. Чеченцы тотчас отплатили тем же, и с того времени загорелась непримиримая вражда между чеченцами и русскими, которая едва ли может быть прекращена иначе, как совершенным истреблением первых.

Умалчивая о незначительных и почти беспрерывных походах наших войск противу чеченцев, и набегах казачьих партий для наказания их и баранты, считая не лишним упомянуть о двух, довольно важных, поисках, деланных для покорения чеченцев.

Первый из них был предпринят в 1780 годах за Сунжу полковником Пьери, с 2 батальонами гренадер, 1 батальоном егерей, 4 орудиями и несколькими сотнями линейных казаков, по поводу всеобщего восстания чеченцев, возбужденного явившимся в то время у них лже-пророком Шахом-Мансуровым.

Пьери, перейдя Сунжу у Богун-Юрта (верстах в 4 выше того места, где теперь находится крепость Грозная), вступил в Чечню узким проходом, покрытым лесом и пролегающим между крутыми обрывами. У Сунжи оставил небольшой отряд, для охранения переправы; другим, тоже небольшим отрядом, занял средний пункт в означенном проходе, для обеспечения себе обратного пути; и дойдя до селения Альды, нашел его оставленным жителями, занял без большого сопротивления, разграбил и сжег до основания.

Довольный этим легким успехом, он пустился в обратный путь; но лишь только вступил в теснину, был окружен со всех сторон чеченцами, которые, были прикрыты густым лесом, без веянного для себя поражали меткими выстрелами наших. Не взирая на то, отряд наш подвигался вперед, пробиваясь сквозь усиливающегося неприятеля; но когда пришел к тому месту, где оставлено было не большое число войск, для охранения прохода, с ужасом увидел, что все солдаты и офицеры до одного человека были перерезаны, груди были вскры ты и заворочены на лице, кровавые внутренности еще дымились. При этом страшном зрелище, солдаты наши дрогнули, и в тоже мгновение чеченцы бросились на них со всех сторон с кинжалами. Пушками действовать было не можно, заряжать ружья было некогда, самыми штыками, солдаты наши, сжались в тесном проходе в густой колонне, не могли действовать успешно. Люди наши, обремененные награбленною в Алде добычею (по большей части медною посудою), утомленные трудным переходом и продолжавшимся переходом и продолжавшимся несколько часов беспрерывным боем, пришли в изнеможение и были истреблены почти без сопротивления. Батальон егерей, находившийся впереди, и небольшое число линейных казаков успели пробиться, остальные казаки и 2 батальона гренадер, со всеми офицерами, были зарезаны без пощады; сам Пьери изрублен в куски на пушке; все орудия, бывшие в отряде, со всеми снарядами достались в добычу чеченцам.