Муслим Мурдалов - Чеченцы - быт, культура, нравы, обычаи, религия. Кавказская война. XIX век

После извилистой ведущей дороги в горы, наша колонна быстрым шагом вела себя среди вечерней тишины. Сглазит господствовало спокойствие в войскам дорогой покрытой ступенями словно сводом, листом густо покрывший себя на раскидистых громадных ветках чинаром то есть буков. Кроме глухого эха одноразмеренных шагов войска, ничто больше слышно не было, а рассыпанных широко из обеих сторон по сверх дорогой извечных чинаровых рощ, переплетенное густо липучими себя от мха по лещиновым кустам дикого винограда кустами, представляя по над дорогой живым связующим свода, увеличили темноту и сумерки тяжелой дороги, по обрывам и безднам той, что ведет внутрь Ичкеринских лесов. Месяц когда иногда прорываясь через своды темной зелени, отражался на штыках солдат важно, отсвечивал в прогрессирующих боевым порядком. Вдруг перед нами разослалась небольшая долина, как непроходимой стеной окруженной масса понурых лесов; на ней тысячи очагов и сдавленный гомон многоголосием лагерем лежащего. Был то отряд нового как и мы прибыли под командованием генерала Фрейтага. В южной стороне за лесом на горизонте широко расстилались клубы дыма красно-коричневого цвета, или возвышались огромными массами. Группы солдат с интересом в эти стороны тех, которые смотрят, обнаруживали себе взаимно эти знаки, объясняя при том где главный наш разложенный отдел, а где имеет своя должность войска Шамиля. Вечерняя песня с музыкой согласным хором дала слышаться с при лесах, сверх кровопролитных которыми огни потоки тяжелой черной масса растянулись. В нашем лагере вечерняя побудка отразилась также на небес свод. Солдат со склоненной головой, кладя рукой барский крест на груди, крестил этот день в повиновении, рекомендуясь воле наивысшего. Не одного из них недолго не будет уже может свидетелем похожей минуты. Загремели пушки на спокойной ночи и эхо грома, отражаясь о леса и скалы, с грохотом разлило во все стороны свои потоки. Хором отпетого нашего Отче, закончил обычной солдата молитву. Ночная тишина обняла погруженных во сне солдат, погасли огни, которые не подкрепляются более присматривающей рукой; холодная оболочка сгущенных туманов покрыла околицу, перенимая к костям, уставшим дневной жарой и маршем военных. Еще когда иногда звучали в воздухе отзвуки песен сторонников Корана, или дикий крик татарина, призывного своих побратимов. Наконец все смолкло крепким сном, и только глухое шуршание шагов слышных по орошенной траве напоминал присутствие существ, которые жили. Еще первые лучи солнца не озолотили черных верхушек скал, которые торчали, за лесами, как песни муллов, будит дремающие в тиши утренней стихии вызывали верных к молитве и бою. Первый грохот вязал встало все что живет на ноги. Короткой была но искренняя утренняя молитва солдата. Молясь Богу каждый из нас готов был смело заглянуть в глаза неумолимой смерти. В шике боевым за первым девизом колонны пошли смело к битве. Враг значительно в меньшем числе, кроясь за деревьями быстро перед нами вступал, поражая российских солдат цельными выстрелами. Возглас ура! с всех избегай что поднимает, сливался с треском отдел и ручного оружия ни на минуту той, что не перестает. Клубы черного дыма, поднимаясь обнаруживали место горящих в пожарах аулов. По пути нашей все, что жило или представляло сокрытие существ, которые жили, поддавалось уничтожь огнем и мечом. Население аулов, спасая жизнь, как муравейник развалилась по ведущим тропам в леса и скалы, оставляя свое имущество паству уничтожения. Огонь, распространяясь по аулам и вбирая зрелые на нивах посевы, широким, черным путем значил свою дорогу. Нынешний наместник Кавказа князь Воронцов, хочет своего имени, в 12 году уже гласное, покрытий новой хвалой героя Кавказского, начал эту большую экспедицию против Шамиля и подчиненных ему територий. С началом уже весны в этом 1845 году из крепости Темир-Хан-Шура от стороны Дагестана вступили российские войска в числе около 20,000 в страну самостоятельных жителей гор. Победа Кавказского солдата в бое с горцами увенчала с начала благоприятным следствием эту экспедицию. Кавказские войска, управляемые рукой опытных генералов, побеждали препятствия через саму природу поднятые, переходя леса, горы и бездны, перенося вместе с тем несносную жару и мороз словно среди зимы

Когда одна половина лишается чувств от жары в долинах и ярах, другая мерзла на горах, или отмораживала ноги и уши. Но солдат везде ставил чело врагу, что убегает в беспорядке огромными массами. Медленный Шамиль ставил сопротивление, собрал многочисленные толпы своего народа, но в так называемых волчьих воротах, ведущих связана дружина между стенами очень высоких скал, не мог сдержать сильного нашего наступления солдата. Войска российские получив волчьи ворота и заняв господствующее над немые скатые горы, вступали к земле народов Андии в той именно минуты, когда Шамиль зажегши Андийские аулы, забирал между собой жителей, готовых принять нас спокойно, byltśmy их оставили в мире, экономя собранные трудами их плоды каждодневной работе. На горах АндийскихШамиль собрав кучи камней, вызывающе нас ожидал. Князь Барятинский отосланный вперед с одним батальоном Кабардинского полка, чудеса доблести вытворял, wyparłszy Шамиля из него позиций и заняв наивысшую позицию, на которых он мог бы новое для себя очистить должности. С Андии войск российские взошли в лесистое Большой долины Чечни по пути ведущей к резиденции Шамиля – Дарго, называемой Красным аулом. Шамиль с горсточкой уже только своих мюридов обогнал наши отделы; зажег аул, вывезши вперед все что было можно. Уставший солдат маршами, видя пожары врага, которого преследовал, рукой распространяемое немного доброго по-прежнему себе вел переговоры. Дарго, то есть по-видимому остатки его было заняты без выстрела, что уже само через не имелось привлекательности для воинственного ума кавказского солдата. На дополнительное налогообложение неблагополучия в отделе Русских, недостаток продовольствия каждый раз более крепко давался и старый солдат им вложил сухарь ко рту вынутый из полотняной сумки, вперед несколько раз его смотрел. Отосланный с Анди сильный отряд к Темир-Хан-Шура по продовольствие, прошел по пути недавно через войска нашего отряда. А что то не малая дорога и трудности по ней к преодолению огромное, следовательно солдат, опытный хорошо, вычислялся с сухарями, которые еще имел в сумке и со временем стали негодными, на переход колонны там и опять. Чтобы дать солдату занятие пока отосланная колонна не вернется к главному отделу, также, чтобы маскироваться перед чуткостью врага, начато в Дарго будто строить крепость. Но опытный солдат знал хорошо свое положение и знал, что от многих обстоятельств, среди врагов, гор и лесов из всех его окружающих сторон, зависело благополучие экспедиции, о которой уже начинал сомневаться. Шамиль с горсточкой мюридов на горе занял должности и как жадный сип добычи, смотрел с высоты на лагерь русских. Нашлись его пушки. Нужно его было вытеснять из земли из этой позиции. Войска отосланные туда не испытали сопротивления, но возвращаясь к лагерю, на верхушках горы Asztelu, встречены были тысячей метких выстрелов винтовок.