Вадим Барташ - Врата Бога. Книга первая. Под сенью Ашшура

В Манне была восстановлена в своих правах прежняя династия Иранзидов, и её новый владыка Уалли уже прочно связывал своё будущее с империей.

Мидия, ещё вчера представлявшая определённую угрозу, поверженная скифами, теперь балансировала на краю пропасти, а в Эламе задиристый Уртаки переел жаркого и сошёл в могилу, ну и пришедший ему на смену новый правитель, Теуман, ещё пока что осваивался на троне и никак не успел себя проявить. Хотя отзывы о нём уже поступали разные, и чаще совсем не лестные.

На севере только киммерийцы тревожили границу, а вот их сосед, царь Урарту Руса II, больше не собирался как раньше конфликтовать с империей и повёл себя подчёркнуто дружественно, и всё было бы ничего, но озабоченность у Ашшурбанапала теперь стала вызывать Вавилония…

Там на троне восседал Шамаш-шум-укин. Это был сводный брат Великого царя.

Каких-либо свидетельств о его измене пока не поступало от засланных в эту провинцию шпионов, но поведение Шамаша становилось всё более непонятным и где-то даже подозрительным.

Ашшурбанапалу сообщили, что в Ниневию прибыли родственники внезапно скончавшегося Уртаки, и они слёзно умоляют, чтобы Ассирия предоставила им убежище, так как нынешний повелитель Элама собирался их всех лишить жизни.

Ашшурбанапал принял племянников прежнего владыки соседнего царства и проявил к ним благосклонность.

Царствующие Саргониды на самом деле ничем не отличались от остальных знатных ассирийских родов. И потому в этой семье кипели нешуточные страсти и интриги. И надо ещё сказать, что они там ни на день не прекращались.

Тем более, после безвременного ухода из жизни Син-надин-апала, у правившего Великого царя Асархаддона теперь оставалось всего два сына, рождённых от законных жён, но он, Шамаш, был, конечно же, сильнее.

Во-первых, потому что хотя и не на много, но всё-таки на полтора года он родился раньше.

А во-вторых, потому что вообще он оказался физически крепче. И этим Шамаш-шум-укин постоянно пользовался.

Они были сводными братьями, так как рождены были Великим царём от разных матерей.

Матерью Шамаша являлась вавилонянка, а Ашшурбанапала – ассирийка. Ассархаддон не обращал на это никакого внимания, и поначалу даже отдавал предпочтение среднему сыну, ставшему теперь после известных событий старшим, полагая, что из него-то как раз и должен выйти толковый наследник.

Шамаш был подвижен, развит не по годам физически и уже с десяти лет сопровождал отца на устраиваемых им в окрестностях Ниневии охотах.

А Ашшурбанапал оказался полной противоположностью Шамашу. Закомплексованный, и, к тому же, рано научившийся читать, он всегда предпочитал книги и тишину дворцовой библиотеки.

Ассирия славилась своими астрологами, однако при поздней империи в ней появилась и целая плеяда настоящих учёных. Но самым великим среди них почитался Набуахиариба. Он выдвинулся после того, как написал несколько десятков трактатов по различным научным дисциплинам и сделал ряд значимых открытий. Он был настоящим энциклопедистом. А ещё он являлся хранителем огромного царского архива и книгохранилища, так называемой Ниневийской библиотеки. Его приставили к обоим сыновьям Асархаддона в качестве наставника, но он сразу выделил младшего отпрыска, как более способного и склонного к наукам.

Ашшурбанапал стал любимцем учёного мужа.

А Шамаш к занятиям с учителем относился пренебрежительно. Его намного больше интересовали физические упражнения, скачки, поединки на мечах и стрельба из лука. А как он любил гонки на колесницах, которые устраивались на специально отведённом для этого месте на правом берегу Тигра, к югу от столицы! Во время этих гонок делались ставки, и с двенадцати лет этим занялся и Шамаш.

К тому же с этого времени он обожал сопровождать отца на царских торжественных выездах и не пропускал ни одной охоты.

На царскую охоту выезжали обычно ранним утром, едва только к востоку от Тигра забрезжит рассвет. В ней участвовало до четырёхсот человек. Помимо придворных и гвардейцев, охранявших Великого царя, обслуживали подобные развлечения и слуги. А ещё привлекались рабы, ухаживавшие за специально выведенными охотничьими собаками.

Рабы вместе со сворами отчаянно лаявших псов загоняли зверей. Впрочем, крупных хищников в окрестностях ассирийских городов становилось всё меньше, и, как я отмечал, тех же львов стали разводить в питомниках, устроенных поблизости от Кальхи. А в полутора фарсахах к югу от древней ассирийской столицы, был огорожен забором с трёх сторон и с четвёртой – Тигром, большущий вольер, что-то вроде заказника, в котором десятки хищных кошек жили на воле.