Салават Асфатуллин - Башкиры в войнах России первой четверти XIX века

Своему старому другу оренбургскому военному губернатору Волконскому 31 октября 1812 года Кутузов писал о победе русского оружия и отмечал храбрость башкир: «Спешу поздравить ваше сиятельство с победою и поставляю за особливую честь ускорить извещением о счастливом действии нашего оружия против врага отечества. Все случаи показывают настоящую гибель французов… за ужас и слезы поселян наших достойную получают они плату и воздух наш не заражен более врагами, но земля усеяна костьми их. Вы не можете представить, ваше сиятельство, радости и удовольствия, с каким все и каждый из русских воинов стремится за бегущим неприятелем и с какою храбростью наши воины, в том числе и казаки, и некоторые башкирские полки, поражают их. Вчерашнего числа вновь взяты 21 пушка и более 3000 рядовых французской гвардии с генералом и 60-ю офицерами. Войска неприятельские доведены в неимоверное состояние. Генералы их едят лошадей, солдаты же употребляют в пищу умирающих товарищей своих, что мы лично видели… При запечатании письма еще привели 2000 человек пленных французов и 26 офицеров неприятельских» [416].

После поражения под Малоярославцем французская армия отошла через Боровск к Можайску. В теплые погожие дни 16 и 17 октября французы прошли через Бородино и двинулись к Вязьме. Наполеон приказал сжигать по пути отхода все города и деревни. 15(27) октября Наполеон покидает Боровск. 16(28) октября Кутузов приказывает Платову разведать силы французов под Боровском. В разведку был послан Иловайский-3 с пятью донскими полками. Французский арьергард зажег Боровск. Генерал – майор Карпов 2-й, напав на французов, вытеснил их из города. 19(31) октября пределы Калужской губернии покинула и русская армия, преследуя французов параллельным маршем.

А. А. Карпов 2-й, генерал-майор (1762 – …).

Из воспоминаний офицера итальянской гвардии Лабома: «По дороге мы увидели, к чему привела нас печальная и памятная победа в Малоярославце. Кругом попадались только покинутые муниционные повозки, так как не было лошадей, чтоб их везти. Виднелись остатки телег и фургонов, сожженных по той же причине. Такие потери с самого начала нашего отступления невольно заставляли нас представлять себе будущее в самых темных красках. Тот, кто вез с собой добычу из Москвы, дрожал за свои богатства. Мы все беспокоились, видя плачевное состояние остатков нашей кавалерии, слыша громовые удары взрывов, которыми каждый корпус уничтожал свои повозки. В ночь на 26 октября мы подошли к Уваровскому и были удивлены, увидев всё село в огне. Нам сказали, что был отдан приказ сжигать всё, находившееся на нашей дороге. В этом селе был деревянный дом, напоминавший по своей величине и великолепию самые красивые дворцы Италии. Богатство его отделки и меблировки соответствовали красоте его архитектуры. Там можно было найти картины лучших художников, очень дорогие канделябры и массу хрустальных люстр, благодаря которым дом во время полного освещения получал волшебный вид. Но все эти богатства не пощадили, и мы узнали на следующий день, что наши солдаты не захотели просто поджечь дом, находя этот способ чересчур медленным, а предпочли подложить в нижний этаж бомбы с порохом и взорвали его. Теперь мы видели горящими все села, в домах которых мы несколько дней тому назад отдыхали. Их теплый еще пепел, разносимый ветром, прикрывал трупы солдат и крестьян, повсюду валялись трупы детей с перерезанными горлами, лежали трупы девушек, убитых на том же самом месте, где их изнасиловали. Мы миновали Боровск, оставшийся от нас вправо и сделавшийся также жертвой пламени, и направились к Протве с надеждой отыскать брод для переправы артиллерии…» [417].

Платов бросил в погоню бригады казаков А. В. Иловайского и Д. Е. Кутейникова. 17 октября они настигли французов и уже не отставали от них ни на шаг. 18 октября генерал-майор Иловайский, преследуя неприятеля, неожиданно атаковал его слева от дороги за Можайском и положил на месте более 500 человек. Далее он двинулся по направлению к Колоцкому монастырю. 19 октября там произошло крупное сражение казаков с арьергардом неприятеля. Платов решил атаковать его силами своего корпуса в составе 19 казачьих полков, 8-ми орудий Донской конной артиллерии под командой полковника Кайсарова и 20-го егерского полка. «При сём случае истреблено неприятеля много, писал Платов Кутузову, – ибо казаки редко в плен берут, и сегодня привели с небольшим только сто». Казаки захватили 27 пушек, множество французов было убито и ранено. Немцев, желающих служить в русской армии, Платов определил в егерский полк Кайсарова.