Салават Асфатуллин - Башкиры в войнах России первой четверти XIX века

Между тем, прямо под боком Рахимова Р. Н., в ЦИА РБ, в фонде И-2, описи 1 имеются вышеупомянутые солидные первоисточники – формулярные списки воинов-башкир, участвовавших в наполеоновских войнах. На этот фонд и опись не раз ссылались башкирские историки-предшественники. В том числе и Рахимов Р. Н., но… После критики, но только по оренбургским казакам, Рахимов Р. Н., наконец-то, начал признавать, что «На укомплектование полков, находящихся в армии, казаки (сопровождавшие в армию подаренных башкирами лошадей 358 русских казаков с 20 урядниками и 6 офицерами – авт.) предназначались в Атаманский, 1-3 оренбургские казачьи полки» [277]. То есть, донские и оренбургские истощённые казачьи полки пополнялись, а башкирские почему-то нет? Видимо, кому-то очень не хочется признавать масштабные потери башкир в Отечественной войне 1812 года и последующем освобождении Европы: 530 чел./1 полк × 6 ремонтных полков взамен выбывших = 3180 минимально погибших башкир в расцвете сил!

Просим прощения за небольшие отступления от соблюдения правил ведения научного спора. Но ведь фальсификаторы истории именно на это и рассчитывают, что с ними заведут корректный научный спор на 5-10 лет, а тем временем они успеют задурить голову десяткам тысяч простых граждан страны. А сознательного и системного фальсификатора истории можно отличить от заблуждающегося, уже по одной-двум статьям.

Большинство своих инсинуаций Рахимов Р. Н. повторил и в предисловии дорогостоящего юбилейного альбома «И Париж видали мы…» 2012 года (редактор Хайретдинова Э. Р.) [278]. Два полки, предназначенные для пополнения Западной армии, назывались 1-м и 2-м, первый был сформирован в 7-м и 9-м, а второй – в 7-м и 12-м башкирских кантонах [279]. А в альбоме Рахимов Р. Н. напечатал, что они формировались в Симбирске [280]. Фактически же через Симбирск они только проходили. В июне 1811 года уже сформированный 1-й Башкирский полк прибыл в Симбирск, через который направился в Муром, потом в Покров Владимирской губернии и 26 июля прибыл в Серпухов. 2-й полк (командир – майор И. Курбатов) был направлен в г. Рыльск. Эту же дезинформацию, унижающую кантонных, юртовых старшин и нынешних военкомов Башкортостана, Рахимов Р. Н. повторил даже в 3-х томной общероссийской энциклопедии «Отечественная война 1812 года и освободительный поход русской армии 1813-1814 годов» 2012 года [281]! А для чего тогда башкир официально превратили в 1798 году в военное сословие? Для чего в каждый юрт и кантон назначали старшин?! Конечно, не для того, чтобы полки формировались где-то в мишарском тогда Симбирске. Да и исторические документы-первоисточники говорят совсем о другом: Указом Александра I от 7 апреля 1811 года оренбургскому генерал-губернатору Волконскому Г. С. было приказано сформировать два пятисотенных полка из башкир на месте (см. выше). Этот подробный и интересный указ императора был исполнен буквально. В мае их формирование было закончено, и они ушли на Запад полностью сформированными и даже получив «полутретное жалованье». Ведь ещё в 1805 и 1807 годах чиновники Башкирского войска отработали практические навыки по призыву в кратчайшие сроки аж 14-ти, а затем и 20-ти башкирских полков!

Кроме того, он в этой значимой энциклопедии опять повторил своё выше опровергнутое утверждение о том, что «Всего было сформировано 20 башкирских полка». И ни одного слова о 6 ремонтных команд/полков на пяти страницах статьи!

Еще более активной, чем ополчение, самой действенной формой народной войны 1812 года было партизанское движение. Оно с наибольшей силой воплотило в себе энергию, инициативу, патриотическое «остервенение» русского народа. В 1812 г. армейское партизанское движение и крестьянские охранительные отряды развернулись почти одновременно и развивались параллельно, взаимодействуя друг с другом.

Башкиры были хорошо подготовлены к этой сложной и опасной форме войны. Павел Размахнин писал о них: «Башкирцы, подобно предкам своим, имеют большую склонность к воинским упражнениям. Сия склонность заставляет каждого из них с самого малолетства приучаться ко всем занятиям, необходимым для воина. Они все вообще искусно ездят верхом, большие мастера управлять пикой, стрелять из ружей и особенно из луков. Последнее искусство доведено у башкирцев до такой степени совершенства, что многие из них каждый раз безошибочно попадают стрелою в самые малые предметы, например в воробья, находящегося от них шагах в 100 и далее» [282].