Александр Майоров - Русь, Византия и Западная Европа - Из истории внешнеполитических и культурных связей XII—XIII вв.

Все это, однако, не более чем предположения исследователей, которые могут иметь значение лишь в плане самой общей оценки «татищевского известия». Доказать с помощью предположений, что Татищев сам выдумал факт повторного вокняжения в Киеве Игоря Ярославича, невозможно. Этот факт приобретает или утрачивает черты достоверности только в контексте общего отношения к известиям Татищева о политической деятельности Романа Мстиславича и прежде всего об обстоятельствах выдвижения им «конституционного проекта» в 1203 г.

Но даже если допустить, что факт повторного вокняжения Игоря Ярославича был получен Татищевым не из древнего источника, а выведен логически, путем сопоставления и анализа различных данных и, таким образом, является предположением или «мнением» историка, подобное допущение нельзя принимать как доказательство подложности известия о Романовском проекте.

Татищев не был лишь переписчиком летописей, и задача его труда не ограничивалась только составлением компиляции из нескольких источников. Татищев был историком, для которого летописные известия являлись исходным материалом, подлежащим дальнейшей критической переработке. По-своему переосмысливая и интерпретируя известия источников, он исходил из собственных представлений и понимания исторической действительности. Именно задачи такого рода (наряду с учетом новых фактических данных) решал автор «Истории Российской» в работе над ее второй редакцией.

Бессмысленно упрекать Татищева за то, что он «не проводил различия» между текстом Романова проекта и собственными текстами. [156] Там же. Это — «характерная манера» на только Татищева, но и всей русской историографии первой половины — середины XVIII в., унаследованная еще от эпохи средневековья. По верному замечанию А.Л. Шапиро, в период становления русской исторической науки авторские догадки и добавления не отделялись четко от известий источника, и творчество «последнего русского летописца» в этом отношении не составляло никакого исключения. [157] Шапиро А.Л . Русская историография с древнейших времен до 1917 года. СПб., 1994. С. 188.

Работая над второй редакцией основной части сообщения о проекте Романа, В.Н. Татищев корректирует положение об общих правилах наследования княжеского стола, то есть вносит изменения в один из наиболее важных пунктов предложений галицко-волынского князя.

Разночтения первой и второй редакции в правилах наследования по проекту Романа 1203 г.

Первая редакция : после смерти князя княжеский стол передается: старшему сыну

Вторая редакция : после смерти князя княжеский стол передается: старшему сыну

Первая редакция : при отсутствии у князя сыновей княжеский стол передается: родному брату

Вторая редакция : при отсутствии у князя сыновей княжеский стол передается: старшему брату или старшему по линии в роде

Первая редакция : при отсутствии у князя сыновей и родных братьев княжеский стол передается: старшему в роде

Изменения, как видим, выходят далеко за рамки перевода с «древнего наречия» на «настоящее», стилистического усовершенствования или уточнения смысла неясных выражений. Едва ли прав был В.П. Богданов, полагая, что в данном случае автор «Истории Российской» «дает лишь толкование, причем правильное, одного из пунктов Романовского проекта». [158] Богданов В.П . Романовский проект 1203 г. С. 220. Татищев затрагивает содержательную сторону известия, пересматривает и дополняет предложения Романа по существу.

А.П. Толочко видит здесь след фальсификации источника. Чтобы избежать разоблачений, Татищев стремился улучшить качество изготовленной им подделки. В первой редакции мысль об упорядочении правил наследования княжеского стола была выражена слишком невнятно. С целью исправить собственные недоработки «от редакции к редакции Татищев снимает возможные двусмысленности и недоразумения при трактовке, возможно, непонятных предложений Романа» [159] Толочко А.П . Конституционный проект Романа Мстиславича 1203 г.: опыт источниковедческого исследования // ДГ. 1995 г. М., 1997. С. 248. или «устраняет возможные двусмысленности документа, уточняет формулировки и сужает рамки толкования». [160] Толочко А.П . «История Российская» Василия Татищева… С. 302.

Получается, что, несмотря на общую оценку Романова проекта как подделки, вышедшей из-под пера самого Татищева, А.П. Толочко все же считает, что в работе над ним историк проявляет себя лишь как научный редактор, устранявший двусмысленности, уточнявший формулировки и по-своему толковавший смысл полученного им документа. «Татищев обращался с текстом Романового проекта <���…> в характерной для него редакторской манере», — заключает новейший исследователь. [161] Там же.