Михаил Майзульс - Мышеловка святого Иосифа. Как средневековый образ говорит со зрителем

Такие вотивы могли применять, если болезнь трудно было локализовать в конкретном органе, или если человек обращался к святому не с медицинской, а с какой-то экзистенциальной бедой. Нa некоторых из восковых ex-voto заказчики просили запечатлеть суть приключившегося с ними несчастья и дарованного им чуда. Так, рыцарь, который выжил после удара мечом, пронзившего ему оба бедра, оставил у могилы папы Урбана V (ум. в 1370 г.) восковую фигурку с точно такой же раной. А один житель Пизы, который был ложно обвинен в убийстве и выпущен на свободу после того, как помолился св. Герарду Каньоли, в 1347 г. принес к образу святого изображение казни, которой он счастливо избежал. Это была дощечка, на которой мастер закрепил восковую фигурку человека в цепях, а рядом с ней — плаху и топор [325] Sigal 1983. P. 20–21; Bacci 2011. P. 8–9. . В материалах канонизационного процесса св. Людовико да Толозы (1274–1297) упоминается один моряк, который, попав в бурю, обещал пожертвовать святому восковой корабль с таким же количеством восковых фигурок, сколько было людей на судне [326] Bacci 2005. P. 106. См. также: Bacci 2011. P. 8–9. . С помощью вотивов ходатайствовали не только за людей, но и за животных. В 1286 г. английский король Эдуард I отправил к мощам архиепископа Томаса Бекета в Кентерберийском соборе восковое изображение своего раненого сокола [327] Weinryb 2016. P. 11. . А храмы, посвященные святым, считавшимся покровителями домашних животных (как св. Антоний или св. Леонард), были завешаны восковыми свиньями, лошадьми или быками. Кроме того, в средневековых святилищах, как и сегодня, можно было увидеть изображения различных предметов или зданий (скажем, мельниц). История вотивных даров в форме частей тела и человеческих фигурок уходит в глубокую древность, а их формы почти не менялись в течение нескольких тысяч лет. Приходят новые религии, меняются имена тех божеств или сверхъестественных сил, которых люди молят об исцелении, но облик ex-voto остается почти неизменным. Где-то около 100–200 гг. и. э. гречанка по имени Тихе в благодарность за излечение принесла в храм Асклепия и Гигиен на острове Мелос каменный рельеф с изображением ноги [328] London. The British Museum. № 1867,0508.117. [277]. А в 1922 г. Томас Лопес из города Кокула в Мексике, вылечившись от какой-то беды с ногой, преподнес Деве Марии из Тальпы медную дощечку с изображением этой конечности [329] Coyoacân. Museo Frida Kahlo. № 52. [278]. Как писал французский философ и искусствовед Жорж Диди-Юберман, такая преемственность создает ложное ощущение, что и сами вотивные практики не менялись с веками.

Однако это, конечно, не так, и у них есть история [330] Didi-Huberman 2007. P. 7. . На раскопках древнегреческих и древнеримских памятников археологи находят тысячи рук, ног, глаз, ушей, фаллосов и прочих органов, которые вырезали из камня, лепили из глины или отливали из металла [331] См.: Petsalis-Diomidis 2016; Draycott, Graham 2017; Hughes 2017. [279–284]. Как и позже в христианской Европе, в Античном мире вотивы приносили в храмы, чтобы попросить богов об исцелении (тут работала логика, заключенная в юридической формуле do ut des — «даю, чтобы ты дал») либо чтобы возблагодарить их за помощь (в соответствии с вотивной формулой votum solvit libens merito — «исполнил обет с готовностью и с полным основанием») [332] Hughes 2016. P. 32; Petsalis-Diomidis 2016. P. 52. . Античные вотивные практики пережили крушение греко-римских культов и со временем были перенесены на христианских святых. Конечно, в Раннее Средневековье клирики порой обличали подобные приношения как пережитки язычества.