Лев Гумилёв - Татаро-монголы в Азии и Европе

Независимо от того, которому из указанных годов рождения Чингиса отдать предпочтение, очевидно, что они, во-первых, намечают пределы времени, когда Тэмуджин мог появиться на свет, и, во-вторых, отстоят от дат «Шара Туджи» настолько далеко, что последние вообще не могут приниматься в расчет… К тому же если в качестве даты рождения Чингис-хана избрать версию «Шара Туджи» и, исходя из нее, рассматривать сообщение о том, что Чингис-хан будто бы покорил Тибет «сорока пяти лет от роду», то получится, что это произошло или около 1170 г., т. е. задолго до объединения самих монгольских племен, когда они еще не начинали внешней экспансии, или около 1230 г., т. е. после смерти Чингис-хана. Поскольку два последних, события имеют точную датировку, то это делает неприемлемой информацию «Шара Туджи» о времени похода Чингис-хана в Тибет. И только в одном случае можно увязать вместе сообщения Саган Сэцэна и «Шара Туджи», а именно: если действительным временем рождения Тэмуджина считать 1262 г.; если предположить, что в «Шара Туджи» дано ошибочное название, этого года, но правильно указан возраст Чингиса в период похода против Хулукэ Джорджи-хагана; и если принять, что монгольскому хану было тогда 45 лет по китайской системе счета годов человеческой жизни, т. е. 44 года по общепринятому определению возраста, тогда он действительно мог в 1206 г. отправиться в Тибет. Однако здесь столько «если», что вероятность данного события представляется довольно проблематичной, не говоря уже о том, что 1206 г., как было отмечено, вообще вызывает сомнения в качестве возможной даты такого крупного военного похода.

Нельзя также не отметить, что описание покорения Тибета-у Саган Сэцэна во многом совпадает с рассказом Рашид ад-Дина о подчинении Чингис-хану племени уйгуров: у обоих авторов одинаковы обстоятельства их добровольного покорения и численность посольств (300 человек), имя посланника Илугу [1280]у Саган Сэцэна созвучно званию правителя уйгуров «идикут» у Рашид ад-Дина; расхождения в дате (у Рашид ад-Дина — 1209) и некоторых подробностях отчасти можно объяснить большей детальностью рассказов персидского летописца [1281].

Не исключено, что совпадение текстов Саган Сэцэна и Рашид ад-Дина случайное и они повествуют о разных событиях. Дело, однако, в том, что подчинение государства уйгуров монголам подтверждается китайскими источниками [1282], тогда как для сообщения Саган Сэцэна таких подтверждений нет. Поэтому возможно, что в основу его информации кроме «Шара Туджи» положена деформированная версия уйгурских событий, о которых он мог узнать, например, из «Сокровенного сказания». Эта монгольская хроника 1240 г. не говорит о завоевании или добровольном покорении Тибета, но в § 238 повествует о посольстве и подчинении «уйгурского идуута», которое, согласно контексту «Сокровенного сказания» и по мнению Хэниша, произошло в 1206 г. [1283]При этом одним из двух послов был некий Дарбай. Его имя очень близко к фамилии ламы Гарбай, которому, согласно Саган Сэцэну (стр. 89), Чингис-хан написал письмо после подчинения Тибета. Кроме того, непосредственно перед пассажем об уйгурском посольстве в «Сокровенном сказании» говорится о погоне Джэбэ, одного из полководцев Чингис-хана, за найманским Гучулук-ханом (в передаче «Алтай тобчи»: Кулук-хаганом), имя которого уж очень напоминает Кюлюгэ Дорджи-хагана из рассказа Саган Сэцэна [1284]. Таких совпадений слишком много, чтобы объяснить их чистой случайностью или схожестью разных исторических событий, поэтому правомерно предположить, что сообщение Саган Сэцэна в действительности относится к уйгурскому, а не к тибетскому правителю и что, следовательно, в монгольских хрониках ничего не говорится о покорении Чингис-ханом Тибета.

Несколько иначе обстоит дело с тибетскими источниками. В «Чупта сэльки мэлонг» («Хрустальное зерцало доктрины»), например, сообщается: «Чингис-хан, который повернул колесо могущества (стал могущественным завоевателем), навестил Тибет. Покорив Нари-кхор-сум, У, Цзанг, Лхо, Кхам и Кан, он направил посланника в Цзанг, преподнес большие подарки ученому Кунга Нинпо, главе монастыря Сакья, назначил его своим духовным руководителем, а затем пригласил посетить Монголию» [1285].

Интересный отрывок, связанный с вопросом о подчинении Тибета монголам, из другого тибетского источника, «Истории монголов», приводит Ю. Н. Рерих: «В 1207 г. тибетский наместник… а также другие феодальные владетели… отправили… посольство в составе трехсот человек и били челом монгольскому хану» [1286].