Татьяна Панова - Клады Кремля

Вот такой редчайший клад подарила историкам Москвы одна из башен древнего Кремля, сохранявшая era почти пять столетий.

С постройкой кирпичной крепости и развитием в Москве каменного строительства земля не перестала считаться самым надежным местом для сокрытия ценностей. Хотя стены, подвалы и чердаки зданий начинают использоваться в этих целях все чаще и чаще.

В археологическом материале Кремля есть еще одна находка, также связанная с военным делом.

1975 году при строительных работах на Ивановской площади, на глубине около 4-х метров, был найден богато декорированный предмет вооружения, случайное попадание которого в землю исключается полностью. К сожалению, земля — не лучшее место для хранения изделий из металлов. Но, несмотря на плохую сохранность вещи, после реставрации перед нами предстала большая часть сложного кольчато-пластинчатого доспеха, форма и размеры которого полностью восстанавливаются. Это оказался великолепный бахтерец. Он имел короткие рукава (15 см) и прямоугольный вырез ворота. Грудь, спина и нижняя часть доспеха усилены расположенными в несколько рядов пластинами сталистого железа, заходящими одна на другую снизу вверх. Ряды пластин соединены между собой с помощью двойных уплощенных колец.

Кольчужные кольца бахтерца скреплены, в основном, «на гвоздь». Плечевая часть кольчуги, несущая основную нагрузку (ее вес достигал десяти и более килограммов), выполнена из колец, скрепленных двумя заклепками (толщина проволоки 2 мм, диаметр колец 12 мм). На рукаве и остальной части бахтерца кольца имели более простое соединение одной заклепкой. Сохранились 145 нагрудных пластин доспеха. Они имеют размеры 39 (40) и 17 (18) мм. Выделяется только центральный ряд пластин, длина которых при ширине 18 мм колеблется от 50 до 73 мм. На спине бахтерца сохранились 94 пластины шириной 16–18 мм и длиной 33–40 мм. Они украшены серебряной насечкой, нанесенной по сталистому железу, а фон пластин обработан зубильцем в мелкую клетку.

Великолепный тонкий рисунок части пластин имитирует арабские надписи. Под рукой мастера они превратились в красивые орнаментальные завитки. В наборе центральных рядов чередуются пластинки с узором и гладкие, украшенные сплошь золочением.

Кремлевский бахтерец является очень редким и дорогим изделием русских оружейников XVI века. Его ближайшей аналогией можно считать доспех князя Владимира Старицкого, двоюродного брата царя Ивана IV Грозного. Несмотря на утраты, бахтерец и сегодня смотрится как прекрасный образец изделий из арсенала русских воинов XVI столетия.

Нет, речь идет не о знаменитой боярыне Феодосии Прокопьевне, чей мятежный образ был воссоздан художником В. И. Суриковым в его известной картине. Хотя начало этой истории совпадает по времени с событиями из жизни боярыни-раскольницы.

В мае 1664 года Анна Ильинична Морозова (из рода Милославских) сделала богатый вклад в кремлевский Чудов монастырь. Это было связано со смертью ее мужа Бориса (Ильи) Ивановича, умершего 1 ноября 1661 года и похороненного на монастырском кладбище рядом с храмом Чуда архистратига Михаила, на фамильном участке Морозовых.

Вклад вдовы состоял из набора золотых церковных сосудов и других атрибутов, выполненных по заказу Moрозовой мастерами Оружейной палаты в Кремле.