Леонид Амирханов - Кронштадт. Город-крепость. От основания до наших дней

По прибытии в ту же ночь на усиление кронштадтского гарнизона трех батальонов л. – гв. Финляндского полка и одной батареи л. – гв. 1-й артиллерийской бригады были оцеплены этими частями флотские казармы на Павловской ул., а затем, под вечер, и на Поморской. При последовательном занятии казарм, происходившем, за исключением одиночных выстрелов, без сопротивления, матросы обезоруживались и тут же арестовывались; таким образом осталось в казармах под наружным караулом около 1600 чел.

Другой эпизод того же восстания разыгрался так: около 11 часов вечера в крепостную минную роту явились несколько штатских и подали сигнал к бунту, указывая нижним чинам, что „настало время отстоять землю и волю“. Часть минеров разобрала ружья и, заставив угрозами присоединиться к ним остальных, двинулась арестовывать всех офицеров минной роты, находившихся в лагере и в зимних офицерских квартирах, причем были убиты бывший командир минной роты полковник Александров и временно командовавший этой ротой капитан Врочинский, а также смертельно ранена жившая у полковника Александрова его родственница г-жа Якоби. Остальные арестованные офицеры, захваченные частью в своих помещениях, а частью вне их, были тотчас же обезоруживаемы и препровождаемы в сарай минного городка, охраняемый часовыми от минеров. Затем толпа мятежников, присоединив к себе, большею частью силою, оставшихся в лагере нижних чинов саперной роты, захватила караул на люнете „Литке“, арестовала находившегося там дежурного по караулам и, завладев поездом крепостной железной дороги, двинулась на батарею „Константин“.

Захват батареи „Константин“ произошел совершенно неожиданно; расположенные на батарее нижние чины крепостной артиллерии спали, и потому, когда в казематах появились мятежники и штатские с криками: „Товарищи, вставайте, земля и воля!“, они были застигнуты врасплох. Мятежники звали артиллеристов на форт „Обручев“ и требовали, чтобы орудия были наведены на дамбу, соединяющую батарею с крепостью, но артиллеристы этого не сделали, хотя в суматохе кем-то из мятежников и был произведен все-таки по крепости один выстрел из 57-миллиметровой пушки, не причинивший, однако, никакого вреда. Мятежники начали арестовывать всех находившихся на батарее офицеров, причем посадили их сначала в особое помещение – сарай на дамбе, но затем, когда, началась стрельба из пулеметов вдоль дамбы, перевели их в каземат.

[…]

Сосредоточив войска около дамбы, соединяющей остров Котлин с батареей „Константин“, и около казарм минной роты, командовавший отрядом полковник кронштадтской крепостной артиллерии Шелов приказал открыть огонь сначала из ружей и пулеметов, а потом из орудий. Мятежники спрятались по казематам, но затем, после пятого орудийного выстрела, в 4 ½ часа ночи темный флаг, висевший на флагштоке батареи, был спущен и поднят белый. Войска прошли по дамбе на форт, заняли батарею и арестовали 142 мятежника и в том числе одного штатского» [371] Отчет комиссии… С. 120–123. .

За время восстания с обеих сторон в общей сложности: убито – 9 человек и ранено 20, арестовано 300 солдат-минеров, около 3000 матросов и 80 гражданских лиц. Всего же за участие в июльском восстании казнили 36 человек, отправлено на каторгу 130, приговорено к тюремному заключению и к содержанию в исправительно-арестантских отделениях 1480 человек [372] Крестьянинов В.Я. Кронштадт. С. 108. .

Могила капитана А.А. Врочинского на Кронштадтском кладбище. 2014 г.

Почему же все-таки моряки взбунтовались? Комиссия генерала Водара, пристально исследуя жизнь кронштадтского гарнизона, нашла немало недостатков и обратила особое внимание на умелое их использование различного рода пропагандистами.

Например, в артиллерийской лаборатории Морского ведомства имелось два караула: внутренний, существовавший до беспорядков 1905 г., и наружный, помещающийся за оградой и учрежденный после беспорядков 1905 г. Наружный караул, считавшийся временным, получал суточные деньги, а внутренний – постоянный – нет, хотя оба эти караула назначались от одной части, уходили в один час развода и несли одинаковую службу. Этим ненормальным и несправедливым обстоятельством пользовались агитаторы, «подбивая нижних чинов подавать жалобы и возбуждая среди них ропот и неудовольствие, причем внушали солдатам, что суточные полагаются обоим караулам, но отпускаемые деньги присваиваются офицерами».