Леонид Амирханов - Кронштадт. Город-крепость. От основания до наших дней

Момент начала восстания был полной неожиданностью не только для начальства, но даже и для охранного отделения, не получившего никаких сведений от своего внутреннего агента в минной роте, докладывавшего еще в тот же день о спокойствии и узнавшего о начале беспорядков только в 10 часов вечера. Объясняется это, вероятно, тем, что революционные комитеты, узнав о начавшихся мятежах на „Память Азова“ и в Свеаборге, решили начать внезапно восстание и в Кронштадте. Все подготовившие заранее агитаторы явились 19-го числа и вечером заставили подняться как матросов, так и минеров, рассчитывая также на активную поддержку артиллеристов и судов флота.

Ко дню беспорядков флотские экипажи были расположены в двух казармах: на Павловской ул., где помещалась большая часть людей, и на Петровской.

[…]

Вечерняя перекличка (справка) прошла 19 июля во всех экипажах совершенно спокойно и в обычном порядке.

В начале 11-го часа по экипажам стали бегать матросы-агитаторы, будившие людей и приказывавшие им под угрозой смерти одеваться в черные куртки и фуражки без чехлов и выходить из казарм во дворы [370] Матросы 2-й дивизии (11, 16 и 20-го флотских экипажей) оделись по условию в темные фланелевые рубашки и поснимали белые чехлы с фуражек. . В это же время были арестованы внезапно врывавшимися в дежурные комнаты вооруженными матросами все дежурные офицеры, которых по обезоружении водворили силой в особую комнату с приставлением к ней часовых. При арестовании офицерам было заявлено, что „в 11 часов весь Кронштадт восстал“.

Одновременно на дворе 10-го экипажа стала собираться большая вооруженная ружьями, револьверами и палашами толпа матросов, среди которой были и безоружные, а также несколько штатских и одна женщина. Стали раздаваться одиночные выстрелы, угрожающие крики и призывы к восстанию, а затем со двора вышла под начальством одного из матросов большая группа вооруженных, направившаяся по Павловской ул. к Владимировскому собору. Оставшиеся во дворе около 100 чел. стали организовываться в другую команду, но в это время к ним подошел капитан 2-го ранга Добровольский, увещевавший опомниться и не нарушать принятой присяги; после весьма резкого, однако, ответа одного из матросов капитан Добровольский возвысил голос; тогда кто-то сильно ударил его по лицу, а затем на него набросилась толпа, начавшая наносить удары винтовками, от чего он тут же и умер. Таким же образом погиб от штыковых ран при встрече с толпой шедший по Павловской ул. командир 7-го экипажа капитан 2-го ранга Шумов.

Ружья, револьверы и патроны сводной роты 11,16 и 20-го экипажей находились в канцелярии под наблюдением часового, охранявшего денежный ящик, и дежурного офицера, которым был в этот день штабс-капитан по адмиралтейству Стояновский. В 11 часов в канцелярию ворвались вооруженные матросы и, забирая хранившееся там оружие, набросились на штабс-капитана Стояновского, вытащили его в прихожую и там нанесли несколько колотых смертельных ран. Вооружившись, толпа выбежала на двор и стала строиться; в это время навстречу ей подошли младший флагман 2-й флотской дивизии контр-адмирал Беклемишев и командир 20-го экипажа капитан 1-го ранга Родионов. После увещевания по адресу толпы разойтись и не продолжать беспорядков упомянутые начальствующие лица направились к 11-му экипажу, но когда они стали подходить к коридору, то их встретила новая толпа вооруженных матросов, из которых кто-то крикнул: „Сдавайтесь лучше, ваше высокоблагородие“, и из толпы раздалось в то же время несколько выстрелов, которыми капитан Родионов был тут же убит, а контр-адмирал Беклемишев тяжело ранен. Покончив с начальством, вооруженные матросы стали выгонять из казармы на улицу оставшихся еще там людей, а около ворот были выставлены часовые, которые имели назначение не впускать с улицы возвращавшихся обратно. Затем вышедшая на улицу толпа вооруженных матросов, соединившись там с мятежниками из других экипажей, двинулась с красным флагом под предводительством „вольного человека“, уговаривавшего не грабить лавки, к арсеналу.

[…]

Вышеизложенные беспорядки среди нижних чинов флота были подавлены сухопутными войсками, которые были вызваны тотчас после начала беспорядков по тревоге и согласно ранее разработанной диспозиции. Главнейшая роль выпала в этом случае на 94-й пехотный Енисейский полк, 8-я рота которого разогнала залпами толпу, расхищавшую морской арсенал, а другие роты прошли с боем Екатерининскую и Павловскую улицы, арестовав при этом более 200 матросов и несколько штатских лиц.