Виталий Надыршин - Земля необетованная

– Мать честная, – изумился Огаянц. – Прорыв горизонт, из могилы можно влезть в канал и по нему попасть прямо на территорию англичан… Где Хасан сейчас?.. – вскричал Огаянц.

– На кладбище…

Иван Иванович, а за ним Вартанян, бросились обратно в посольство.

Вскоре взвод охраны во главе с полковником Каймановым и Кравченко вбежали на территорию кладбища. Впереди взвода нёсся Вартанян, за ним Огаянц.

В это время замотанный в халат иранец поднимал из могилы очередную корзину с землей. Увидев подбегавших людей с оружием, он нагнулся и что-то прокричал вниз.

Геворк приготовился с ходу прыгнуть в могилу, но его оттолкнули два офицера, прыгнувшие вниз. И вскоре оттуда донеслись выкрики на иранском языке, русский мат, глухие звуки ударов… Растерянный иранец сразу поднял руки вверх. Его повалили на землю, приставив к его голове дуло автомата.

Через несколько минут, подталкиваемый снизу, показалась голова Хасана. Он злобно оглядел, окруживших могилу людей. Увидев Геворка, Хасан застонал, и по-немецки выругавшись, сплюнул.

Хасана тут же скрутили. Перепачканные землёй офицеры с помощью коллег, вылезли из ямы.

– Вовремя мы. Этот гад уже метров пять шурф прокопал и уткнулся в каменную кладку канала. Пару ударов, и он в канале, – отдышавшись, произнёс один из них. На губах Огаянца, впрочем, и у остальных тоже, заиграла счастливая улыбка.

Руки Огаянца слегка подрагивали. Пытаясь скрыть волнение, он стал судорожно прокручивать колёсико бензиновой зажигалки, пытаясь раскурить папиросу. – Ну вот, подполковник, – обращаясь к Кравченко, выдавил он из себя: – Не придётся нам с тобой ловить гранату на лету…

– Даже не верится, Иван Иванович, что гада этого нашли. 30 ноября Черчиллю стукнет шестьдесят девять лет. Планируется общий банкет в его апартаментах… Даже страшно представить что могло бы произойти. По секрету… И у меня руки дрожат до сих пор.

Несмотря на позднюю осень, в столице Персии в эти дни было сравнительно тепло. 27 ноября 1943 года, в пыльном и грязном Тегеране приземлились самолёты с советской делегацией. Во время перелёта в воздухе делегацию охраняло более двух десятков истребителей. Президент США Рузвельт и премьер-министр Великобритании Черчилль вместе со своими многочисленными делегациями прибыли в Тегеран на следующий день.

Уже на следующий день в столице Ирана выключилась телефонная связь, прекратили работу телеграф и все радиостанции, а центр города и район советского и английского посольства ощетинился дулами автоматов, танковых и зенитных орудий.

28 ноября 1943 года начала работать конференция антигитлеровской коалиции – СССР, США и Великобритании.

Из общего числа проживавших в Крыму евреев за период немецкой оккупации погибло к этому времени около сорока тысяч. Среди погибших значительная часть была евреев, взявших кредиты у «Агро-Джойнта». Их пай-акции остались на руках американцев. По мнению американских политиков, долг за кредиты по договору с РСФСР под крымскую землю остался.

Как мы помним, возвращение долга по займу с процентами окончательно должен был завершиться в 1954 году. В случае невозвращения кредита, взятая под этот кредит у РСФСР территория Крыма должна отойти американским держателям векселей (пай-акций). И долг этот не был забыт.

Эта история с долгом неожиданно всплыла на этой конференции, и для советской делегации она была полной неожиданностью.

В мундире офицера Королевских ВВС, с крылышками на лацканах, премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль в своём первом выступлении при открытии конференции, вытащив изо рта неизменную сигару, произнёс:

«Господа! Наша сегодняшняя встреча представляет собой величайшую концентрацию мировой мощи, которая когда-либо существовала в истории человечества. Я молюсь, чтобы мы были достойны этой возможности, данной нам Богом, – возможности служить человечеству!»

Сталин с подозрительностью, но в тоже время с удовлетворением выслушал пафосное начало речи английского премьера.

– Кажется, союзники настроены оптимистично, – это радует, – прошептал Молотов на ухо Сталину.

– Плохо ты их знаешь, – пробурчал Верховный. – Поживём, увидим.

На конференции Сталин говорил взвешенно, спокойно, свои мысли он выражал весьма чётко и лаконично, чего не скажешь о Черчилле, говорившего длинно и туманно. Намеченные на день вопросы лидеры обсуждали, до неприличия, торгуясь за каждую мелочь. Однако, к обоюдному согласию, они всё же приходили довольно быстро.