Иван Беляев - Вацлав Гавел. Жизнь в истории [litres]

Публичного ответа на второй текст Кундеры Гавел не дал. Неизвестной осталась и его личная реакция. Правда, этот обмен статьями породил обширную дискуссию – она продолжается в чешских интеллектуальных кругах до наших дней и охватить ее здесь целиком просто невозможно.

В конце зимы Гавел уехал в Градечек, где проводил теперь все больше времени. Альфред Радок воспользовался приглашением от одного из театров Гётеборга и уехал в Швецию. Иван Гавел отправился на учебу в Беркли – даже разгром реформ еще не уничтожил подобных отдушин. Больше того, и у Гавела была возможность на полгода поехать вместе с Ольгой в Соединенные Штаты, но он приглашение поначалу отложил, а к лету уже был лишен заграничного паспорта.

«С февраля партийные документы начали открыто клеймить “антисоциалистические силы”, реформаторы вытеснялись за рамки руководства и рано или поздно тоже должны были трансформироваться в “контрреволюционеров в чистом виде”. Вместо диалога с инакомыслящими намечался безальтернативный курс на непримиримую борьбу с ними», – описывает события 1969 года российский историк Элла Задорожнюк 155 155 Задорожнюк. .

Во второй половине марта в центре внимания оказался чемпионат мира по хоккею. Первоначально его проведение планировалось в Чехословакии, но в итоге было перенесено в Швецию. Сборные СССР, Швеции и Чехословакии набрали одинаковое количество очков. Седьмое подряд чемпионство досталось Советскому Союзу лишь по разнице забитых и пропущенных шайб – на счету команды Аркадия Чернышева была, например, победа над американцами со счетом 17:2. Чехословакия завоевала только третье место, но зато добилась того, что порадовало чешскую и словацкую публику едва ли не больше медалей: два раза обыграла советскую сборную. Выиграть у «красной машины» дважды на одном турнире раньше не получалось ни у кого.

Организаторы турнира больше всего хотели избежать политических неприятностей. Начальник стокгольмской полиции предлагал провести оба матча без зрителей, в крайнем случае – не пускать в ледовый дворец чехословацких эмигрантов, но настоять на своем не успел. В итоге во время игры зрители скандировали «Дубчек, Дубчек», а на трибунах можно было видеть баннеры «В августе вы – сегодня мы» и «Сегодня вам и танки не помогут», вспоминал спортивный журналист Вацлав Пацина 156. Чехословацкая сборная тогда пробуждала симпатии даже у советских болельщиков из интеллигенции. «Мне было всего четыре года, но я помню, как мама и папа, всегда болевшие у телевизора за “наших”, вдруг стали явно сочувствовать “чехам”. “Они как танки!” – говорили родители восхищенно и улыбались, хотя я видел, что и за “наших” им тоже было обидно», – вспоминает журналист Даниил Коцюбинский 157.

21 марта, после первой победы, на Вацлавской площади собралось несколько тысяч человек, скандировавших антисоветские и антирусские кричалки. 28 марта, после второго матча (в нем отличился и Вацлав Недоманский, который через несколько лет бежал в Северную Америку и еще успел поиграть в НХЛ), Вацлавскую площадь заполнили 100-150 тысяч человек, в Братиславе стихийная демонстрация собрала около 20 тысяч участников. В ходе массовых беспорядков по всей стране был ранен 51 полицейский.

Мишенью для наиболее радикальной части демонстрантов стало все связанное с СССР. В Либереце и Теплице жгли советские флаги, в Оломоуце били окна советской военной комендатуры, в Усти-над-Лабем сожгли у советской воинской части два автомобиля и три мотоцикла. В Праге агрессия выплеснулась на офис «Аэрофлота» – министерство внутренних дел в своем официальном отчете оценило ущерб от разгрома представительства более чем в миллион крон 158 158 http://archiv.ucl.cas.cz/index.php?path=RudePravo/1969/4/1/1.png. .

Многие историки считают именно вечер после второй хоккейной победы последней каплей в чаше терпения брежневского Политбюро. Руководство КПЧ получило ультиматум: или наводите порядок собственными руками, или будет хуже. Генерал Ярузельский как-то сказал, что главный урок, вынесенный им из жизни в СССР, звучит так: «Не можешь – научим, не хочешь – заставим» 159 159 Черёмушкин П. Ярузельский: испытание Россией. Москва: Аиро-XXI, 2016. С. 28. . Похоже, это хорошо понимали и чехословаки.

17 апреля на пленуме ЦК КПЧ 150 человек из 182 собравшихся проголосовали за то, чтобы Дубчек сложил с себя полномочия первого секретаря партии. И хотя сам он пытался протолкнуть в качестве своего преемника Черника, подавляющее большинство ЦК проголосовало за Густава Гусака. В 1971 году он станет генеральным секретарем, а в 1975-м сменит на президентском посту уже тяжело больного Людвика Свободу.