Иван Беляев - Вацлав Гавел. Жизнь в истории [litres]

В 2009 году президент Клаус отказался подписывать Лиссабонский договор, мотивируя это именно тем, что содержание соглашения не защищает от пересмотра декреты Бенеша. Лидер судетской общины Германии Бернд Поссельт назвал чешского президента «националистическим эгоцентриком» и заявил, что Клаус помогает потомкам изгнанников потому, что «о судетских немцах и расистских декретах Бенеша во всей Европе сейчас спорят как никогда прежде» 360.

Однако в 2015 году Судетское землячество Германии приняло поправки к своему уставу, официально отказавшись от требований возврата гражданства и денежных компенсаций.

1 января 1990 года Вацлав Гавел провозгласил одну из крупнейших амнистий в истории страны. Полностью амнистированы были все осужденные со сроками до двух лет; в случае, если преступление считалось неумышленным, – до трех лет. У значительной части остальных узников сроки были сокращены. Амнистия прекращала все судебные процессы, где подсудимый мог получить не больше трех лет тюрьмы. По этим условиям на свободу вышли 23 000 из 31 000 всех заключенных страны.

Амнистия спровоцировала беспорядки в тюрьме Леопольдов в Словакии. 15 марта 1990 года 217 заключенных, не подпадавших под президентский указ, объявили голодовку. Вскоре число бунтующих увеличилось, и они смогли фактически захватить тюрьму. 150 человек, не присоединившихся к беспорядкам, взяли в заложники. Власти понадобилось почти две недели, чтобы решиться на силовую операцию, во время которой один из заключенных был убит и двадцать девять ранены. Ранения получили и одиннадцать участников операции. Кроме того, Гавела обвиняли в том, что вышедшие на свободу преступники подстегнули рост преступности в стране. Депутат Ян Вик перед выборами парламентом чешского президента заявил, что амнистия «привела к большему числу жертв среди обычных граждан и их детей, чем бывает убито в некоторых гражданских войнах» 361. А вот что об этом написал сам Гавел в книге 2006 года «Пожалуйста, коротко»:

Амнистией января 1990 года меня попрекают уже 15 лет, хотя никто не может объяснить, чем она была плоха. Она повысила преступность? Ее повысили совсем другие вещи, освобожденные заключенные в 1990 году совершили, если я хорошо помню, в чешских землях девять, а в Словакии семь процентов всех преступлений, то есть ненамного больше, чем это делают освобождаемые каждый год. <���…>

Да, она правда была широкой. Но было нужно четко дать понять, что условия в корне меняются, что мы хотим расстаться со всеми подлостями, характерными для коммунистической юстиции. 362

Слова Гавела о том, что амнистия не стала серьезным фактором роста преступности, подтверждаются также исследованием, которое провел в 1991 году Институт криминологии и социальной профилактики 363 363 http://www.ceska-justice.cz/2014/12/pred-25-lety-vyhlasil-vaclav-havel-nebyvale-rozsahlou-amnestii. . В дальнейшем Гавел провозглашал амнистию еще дважды, после избраний его президентом Чешской республики в 1993 и 1998 годах, но количество затронутых ею заключенных исчислялось уже сотнями, а не тысячами.

Напрямую к теме амнистии примыкает и тема президентских помилований, которые тоже часто вызывали критику и негодование части общества. Нет нужды разбирать конкретные случаи, можно ограничиться словами самого Гавела: «Каждое помилование по своей природе противоречиво, потому что вы каждый раз даруете его кому-то, кто что-то совершил, и каждый раз это можно критиковать» 364 364 Пожалуйста, коротко. С. 69. .

Архивы государственной безопасности с самого начала представляли собой нечто опасное и непредсказуемое. Во-первых, они были сложно устроены и практически не автоматизированны, что делало их обработку довольно затруднительной.

Во-вторых, еще в ходе революционных событий заместитель министра внутренних дел отдал приказ уничтожать архивы, а потому бумаги StB достались новой власти заведомо неполными. Но неразбериха царила и позже; так, в январе 1990 года манипуляции с архивами происходили по приказу министра внутренних дел Словакии, будущего премьера республики Владимира Мечиара. Весной 1990 года генпрокурор Павел Рыхетский информировал Дубчека, что в архивах хранится около 700 тысяч карточек – но историк Павел Жачек пишет, что в реальности их было 890 000 365. За две недели до этого разразился скандал, получивший название Sachergate – по фамилии федерального министра внутренних дел Рихарда Сахера. В начале апреля министр подписал тайный приказ, защищающий от люстраций политическую верхушку страны: президента, члена федерального и республиканских правительств, депутатов федерального и республиканских уровней, лидеров партий. Бумаги, связанные с ними, были изъяты из картотек и помещены в специальный фонд, доступ к которому имел только сам министр.