Всеволод Керов - Народные восстания и еретические движения во Франции в конце XIII — начале XIV в.

С. Д. Сказкин выявил закономерности классовой борьбы крестьянства в средние века. Он подчеркнул, в частности, что в XIII–XIV вв. во Франции и других странах Западной Европы борьба крестьян против феодалов развертывалась в условиях развития города и товарно-денежных отношений (197, с. 351–363). Так же диалектично ставят вопрос о характере борьбы крестьян в эпоху развития товарно-денежных отношений, в частности в XIV в. во Франции и в Южных Нидерландах, Ю. Л. Бессмертный, А. Д. Люблинская, А. Н. Чистозвонов. Они различают субъективные и объективные цели участников восстаний, выступающих за ограничение феодальной эксплуатации, за наиболее выгодные формы личного освобождения, с одной стороны, и за укрепление владельческих прав на землю — с другой, в целом против так называемой феодальной реакции, т. е. против стремления феодалов лишить крестьян их завоеваний (93, 162, 229).

Советские ученые определили различные виды крестьянского сопротивления — от простейших форм социального протеста до вооруженных восстаний, сопротивления, различающегося также по уровню сознательности его участников (115, 145, 153, 172, 186, 231).

Движение «пастушков» 1320 г. рассматривается в советской историографии как народное восстание (120, 165). А. Н. Чистозвонов отметил, что это было бегство от феодального произвола, долговой кабалы и разорения (229).

С. Д, Сказкина глубоко интересовала проблема социальной роли и идейного содержания христианства. Он подчеркнул, что в феодальную эпоху христианство (католицизм) являлось «сильнейшим средством идеологического воздействия — идеологической формой внеэкономического принуждения…» (199, с. 128). В то же время он отметил своеобразную диалектику церковно-религиозного мышления: «Равенство всех и каждого "во Христе" есть наилучшая гарантия и оправдание классового, имущественного и всякого иного "естественного" неравенства в реальной жизни» (198, с. 126).

В трудах советских историков вскрывается социальная подоплека ересей как одного из видов революционной оппозиции феодализму (192). С. Д. Сказкин отметил также, что сущностью ереси являлся протест против господствующего социально-политического порядка (193). Н. А. Сидорова показала это на примере еретических народных движений во Франции в XI–XII вв., в частности на примере катаризма и вальденства. За богословской оболочкой ереси катаров и вальденсов скрывались антифеодальные требования народных масс (189, 190, см. также 207).

О бегинах и бегардах ранее упоминалось лишь в статьях, помещенных в некоторых энциклопедиях. При этом смешивались взгляды бегардов и бегинов различных стран и районов (118, 177). Находила отражение и вульгаризация научной терминологии К. Каутским, который называл общины бегардов «коммунистическими товариществами» и в целом их движение — «коммунистическим» (125).

3. В. Удальцова обратила внимание на необходимость различения социально-экономических и идейных истоков ересей и еретических народных движений. Она подчеркнула, в частности, что нельзя ставить знак равенства между богомильством и еретическими движениями Западной Европы (катаризмом и др.). Сходство их социальной сущности, антифеодальной направленности, а иногда и догматики было порождено сходными социально-экономическими условиями. В то же время 3. В. Удальцова практически не исключила возможности использования некоторых богомильских концепций ересями Франции и других стран Западной Европы в соответствии с особенностями социально-экономического и политического развития этих стран (212).

А. И. Клибанов, исследуя (на примере народных движений, распространенных в феодальной России) вопрос о роли ересей в феодальную эпоху, отметил, что религиозная форма ограничивает развитие социального протеста (143).

Советские историки исследуют также вопрос об особенностях мировоззрения участников народных движений, в частности еретических. Е. В. Гутнова констатирует наличие у крестьянства (с начала XIV в.) особой идеологии (109, 111). Она указывает, что наиболее прочным и постоянным союзником крестьянства в восстаниях XIV–XV вв., особенно в Западной и Центральной Европе, был городской плебс, часто оказывавший заметное воздействие на программы и идеологию восставших (115, с. 229). Ю. М. Сапрыкин, отмечая, что в XII–XIV вв. в Западной Европе появилось немало крестьянско-плебейских ересей, выдвигавших требования равенства и общности имущества, подчеркивает, что идея о первоначальном равенстве всех людей воодушевляла крестьян на борьбу против светских и духовных феодалов, против королевских чиновников (183). Соединение идеи равенства с идеей общности имущества он объясняет еще недостаточной социальной расчлененностью бедных крестьян (а также ремесленников) и плебейства (184; см. также 185).