Алла Краско - Три века городской усадьбы графов Шереметевых. Люди и события

Позже ее младшие братья Сергей и Борис были определены в Петербург в военные учебные заведения.

Визитная карточка фрейлины Анны Шереметевой

Современники не называли Анну Шереметеву среди первых красавиц «большого света». Однако же ее огромные, выразительные глаза с длинными ресницами, запечатленные на немногих сохранившихся портретах, притягивали к себе взгляд каждого, с кем она разговаривала. Такой она предстает перед нами на портрете, написанном художницей Христиной Робертсон в том самом 1832 году, когда девушка начала фрейлинскую службу.

Анна Шереметева получила традиционное для дворянской девицы того времени (пушкинского времени!) домашнее воспитание. Родители приглашали к детям учителей и гувернеров, чаще из иностранцев. Дети с малолетства знали один – два, а иногда и три иностранных языка. Их учили истории, стремились привить любовь к литературе, занимались с ними танцами и музыкой. У Анны еще в детстве проявился незаурядный слух, а потом и голос, глубокое контральто. В ее службе при дворе музицирование занимало важное место.

Служба фрейлин, живущих во дворце, со стороны выглядела привлекательно: они по очереди дежурили при императрице во дворце, сопровождали ее в выездах в город, в театр, присутствовали на семейных торжествах, военных парадах, дипломатических приемах, танцевали на придворных балах – словом, составляли «блестящее окружение». Фрейлины должны были уметь петь, играть на рояле, рисовать, ездить верхом, играть в принятые при дворе игры, им выбирали туалет или прическу. О зависимости фрейлин одного из самых блестящих дворов Европы от монаршей воли писала в своих воспоминаниях Анна Федоровна Тютчева, дочь поэта Федора Тютчева, много лет проведшая при дворе Николая I и Александра II.

В домашнем архиве Шереметевых хранилось около семидесяти писем, которые Анна написала родителям в 1832 – 1834 годах, их опубликовал в 1902 году ее сын граф С.Д. Шереметев. Эти письма дают возможность представить себе ее жизнь в столице, ее обязанности, ее круг общения.

В одном из писем к родителям в августе 1833 года Анна писала: «…Уже два вечера я причесываюсь с локонами по желанию Императрицы, которая предпочитает видеть меня с локонами, нежели с гладкими волосами. Государь также находит, что новая прическа лучше; так что я почти обязана оставить свою удобную прическу..». В этих локонах ее и изобразила художница Христина Робертсон.

В письме от 4 августа 1833 года, написанного в Елагином дворце, где находилась в это время царская семья, Анна писала: «…Вчера был вечер у Императрицы, но народу не много; очень мало мужчин, два новых флигель-адъютанта, Занимались музыкой, и Императрица заставила меня спеть „Соловья“ под аккомпанемент хора… Я сегодня дежурная, и только что вернулась из институтов Патриотического и Ремесленного, которые Императрица показывала графине Бранденбургской. Сегодня утром в 11 часов я выезжала с Императрицей, которая ездила с визитом к госпоже Загряжской. Но не застали ее дома».

При дворе много музицировали, и дарования Анны были замечены. В письме от 23 августа того же года читаем: «…Весь день в движении, большой обед и бал, который продолжался до трех часов. Императрица танцовала больше всех других дам, я тоже много танцовала, между прочим, мазурку с наследником, со всеми флигель-адъютантами, попурри с графом Шереметевым, который справлялся о вас… Я теперь буду заниматься пением, у меня фортепиано, благодаря брату Бороздиных. …Граф Виельгорский только что ушел от меня и сейчас вернется. Я немножко пела с ним. Ея Величество желает, чтобы я пела».

О поручениях, которые она исполняла, мы узнаем также из писем ее братьев к родителям и другим родственникам. Так, ее младший брат Борис Шереметев пишет тетке от 4 марта 1836 года: «Нина (так называли Анну. – А. К .) была у Императрицы, и она велела, чтобы Нина написала письмо к сестре Императрицыной вместо нее, и Нина написала, но говорит, что трудно».

Фрейлины были несвободны и в выборе супруга. Им требовалось заручиться не только одобрением родителей, но и получить согласие на брак от царя и царицы, что оказывалось делом непростым. Тому свидетельством стала грустная история первой любви Анны Шереметевой. Она влюбилась в конце 1832 года в молодого австрийского дипломата, племянника обер-камергера русского двора графа Литта. Род графов Литта ведет свое происхождение от средневековых правителей Милана Висконти. Для одного из Литта прославленный итальянский художник Леонардо да Винчи создал образ Мадонны, который с 1865 года находится в собрании Эрмитажа, известный как «Мадонна Литта». Граф Джулио Литта, или Юлий Помпеевич, как его называли в России, находился на русской службе с 1760-х годов, имея высокие придворные чины при четырех российских государях, женился на племяннице известного Григория Потемкина. У него не было своих детей, поэтому он опекал своего любимого итальянского племянника. Северная Италия входила тогда в состав Австро-Венгерской империи, в 1831 году камергер Австрийского двора молодой граф Литта прибыл в столицу Российской империи и начал службу в австрийском посольстве. Его радушно принимали и при дворе, и в аристократических гостиных.