Владимир Фромер - Солнце в крови. Том второй

Растерянный, уставший, сбитый с толку народ принял эту версию…

Израильские солдаты, оказывается, погибли не из-за того, что сражались за родину. И не потому, что не бывает войн без жертв. Они погибли из-за просчета. В их гибели, оказывается, виновны Давид Элазар, Моше Даян, Шмуэль Гонен и прочие.

Дело дошло до того, что когда командиры приходили навестить родителей своих павших солдат, их и на порог не пускали…

Давид Элазар, завершив службу в армии, стал председателем директорского совета судоходной компании ЦИМ. Нападки в печати, несправедливые выводы комиссии Аграната, созданной правительством для успокоения взбудораженного общественного мнения, неприязненное отношение родителей павших солдат — все это и многое другое тяжело отразилось на душевном состоянии бывшего главнокомандующего. Он не утратил природной жизнерадостности, не стал мизантропом. Загнал боль внутрь, где она пульсировала в сердце, как жилка на виске… И сердце, выдержавшее неимоверное напряжение войны, вдруг остановилось.

Давид Элазар умер, купаясь в бассейне, 16-го апреля 1976 года. Он никогда ничем не болел. Было ему немногим более пятидесяти лет.

Через полгода после его смерти отмечалась третья годовщина Войны Судного дня. На горе Герцля в Иерусалиме, где похоронен Дадо, состоялась траурная церемония.

Вспоминает Гидеон, старший сын Давида Элазара, служивший тогда в армии:

«В то утро я приехал в Иерусалим и провел у могилы отца целый день. Мне казалось, что выводы комиссии Аграната взорвали сдерживающую ненависть плотину. Я боялся, что кто-то из родственников погибших солдат потеряет контроль над своими эмоциями и осквернит могилу. Я охранял ее, как сторожевой пес, до наступления темноты.

Выяснилось, что я ошибся. Никто и не помышлял о том, чтобы обидеть отца. Люди молча подходили к могиле и клали на нее цветы или камушки в знак того, что чтят его память.

Уходил я с чувством огромного облегчения. Имя отца осталось незапятнанным, несмотря ни на что».

Изнемогает от июльской жары чахлая зелень на кладбище в Нес-Ционе, свидетельствуя всем своим жалким видом, насколько неуместна жизнь в обители вечного покоя. На одном из надгробий четко выделяются еще не выцветшие от времени буквы. Рядом стоит человек в военной форме, грузный и уже немолодой. Бригадный генерал Авигдор Кахалани пришел навестить своего брата, погибшего в Войну Судного дня.

Около двух часов стоит он у могилы, не обращая внимания на свирепое солнце. Потом уходит неожиданно легкой походкой.

В тот же вечер, 30-го июля 1988 года, Кахалани сказал своей жене Далии:

— Я многое понял у могилы Эмануэля. На кладбище все видится с особой четкостью. Теперь я знаю, что нужно делать.

На следующий день утром Кахалани играл в футбол со своими офицерами. Потом связался по телефону с генеральным штабом и сообщил сухо:

— Я подаю в отставку. Да, это окончательное решение.

Через несколько часов он уже отвечал на первые звонки потрясенных друзей. Старому товарищу Кахалани, сражавшемуся под его командованием в Войну Судного дня, стало так худо, когда он узнал эту новость, что его взяли в больницу.

Кахалани объяснял друзьям:

— Я не обижен и ни от кого ничего не требую. И уже ничего не жду. Но когда офицер достигает потолка своих возможностей, он должен уйти. Восемь лет меня не повышали в звании. Я понял, что моя карьера пришла к концу. Ну что ж! Есть другие, более способные, лучше воевавшие. Значит, я не носил в своем ранце маршальский жезл. Я снимаю мундир…

Имя Авигдора Кахалани вписано в скрижали израильской военной истории. Бронетанковый полк, которым он командовал, сломал хребет сирийцам на Голанских высотах в Войне Судного дня.

Огненным утюгом сметали сирийцы израильские защитные линии, но были остановлены 7-й бронетанковой дивизией Януша Бен-Галя, стержнем которой оказался семьдесят седьмой полк подполковника Авигдора Кахалани.

Его небольшие силы приняли удар 500 сирийских танков, поддержанных артиллерией и пехотой. После четырех суток ожесточенного боя сирийцы были отброшены. Большинство их танков превратилось в груду металлолома. Яростное контрнаступление отбросило сирийцев к столице их государства. Главнокомандующий Давид Элазар обратился к двум сражавшимся на Голанах израильским дивизиям с приказом, который начинался словами:

ВЫ СПАСЛИ НАРОД ИЗРАИЛЯ.

Основная заслуга в эпическом сражении на Голанах принадлежала полку Кахалани, вырвавшему победу там, где поражение казалось неизбежным.