Адель Алексеева - Долгое эхо. Шереметевы на фоне русской истории

Шереметевы всегда находились в центре событий военных и политических. В течение второй половины XVII века Россия старалась урегулировать отношения одновременно с Польшей, Турцией и ее вассалом Крымским ханством.

А впереди был XVIII век – «столетье безумно и мудро» – сложное и противоречивое время. Сложными и противоречивыми были и судьбы людей этого времени. О самых ярких, значительных личностях читателям предстоит узнать.

Эти мудрые, исполненные горечи строки Державина верны лишь отчасти.

Это было так давно, что, кажется, и не было вовсе… Однако, вглядываясь в туманную даль времени, можно разглядеть и то, что плотно скрыто от нас. Могучие кони, тяжелые доспехи, замки, вырубленные в скалах… Как далеко это от России, от русской истории… Но воскликнем вслед за героем другого великого писателя: «Как причудливо тасуется колода!» (М. Булгаков). Если бы король Прутено, живший в одиннадцатом веке, чьи владения простирались вдоль побережья Балтики, не решился оставить королевство брату своему Вейдевуту, а сам не «определился бы ко идолослужению… при слиянии двух рек, на равнине у священного вечнозеленого дуба необыкновенной величины и красоты»; если бы потомок его Гланда Камбилла не «решился покинуть свою родину, когда рыцари тевтонского ордена начали теснить племена Восточной Пруссии», то не оказались бы вписанными на скрижали истории многие славные ратными подвигами и государственными делами имена Коновницыных и Колычевых, Романовых и Шереметевых. Все они, получая право на официальный герб, представляли в департамент Герольдии документы, подтверждающие их родословные. Гланда Камбилла был их общим предком. В 1283 году «Гландос Камбилла Дивонов сын, сам прииде к московскому великому князю Даниле Александровичу и тот его крестил…»

Этот год был тяжким для Москвы. Почти пятьдесят лет прошло с того страшного декабря 1238 года, когда на северо-восточную Русь обрушилось монголо-татарское нашествие. Тогда вихрь его пронесся и над Москвой, разрушив ее. Но шло время. Сюда, в край глухих лесов и полноводных рек стекались оставшиеся без крова и защиты люди из разоренных владимирских, суздальских, муромских, рязанских, смоленских, полоцких, черниговских земель. Город довольно быстро оправился от разорения, а в конце XIII столетия в Москве появился свой князь Даниил Александрович, младший сын Александра Невского. Территорию Московской земли в то время можно было сравнить с маленькой частью современного Подмосковья. Князю Даниилу удалось значительно расширить границы княжества, заложить основы его могущества. Но… система монголо-татарского ига включала обязательную составляющую – «рати», т. е. кратковременные набеги. Одна из таких ратей – Дюденева – и обрушилась на Москву и ее окрестности в 1283 году. И, верно, кстати пришлись боевой опыт и крепкая рука нового воина.

Сын Даниила Александровича – князь Юрий – закрепил за Москвой город Можайск, в его планы входило и предъявление прав на «старшинство» среди русских князей. Но был на Руси еще один город, который претендовал на «звание старшего». Этим городом была Тверь. Началась многолетняя ожесточенная и кровавая борьба за великокняжеский престол. Военная сила, дипломатия, интриги, подкуп, предательство – все было пущено в ход. Но кому быть победителем, решала Орда, сообразуясь со своей выгодой. И ярлык на великое княжение выдавался попеременно то Москве, то Твери. Не однажды две русские рати сходились в смертельной схватке друг с другом.

В 1340 году ярлык на великое княжение от хана Узбека получил московский князь Симеон Иванович. Он по праву считался сильнейшим среди русских правителей. Об этом говорит и прозвище его – Гордый. Он стремился продолжать политику отца – князя Ивана Калиты – оберегать «тишину великую». Он старался не ссориться с Ордой, да и с соседями сохранял мирные отношения. Главным противником его в то время была Литва… А что же Тверь? В 1347 году в Тверь от великого князя московского едут сваты просить тверского князя Александра отдать за Симеона Ивановича его дочь Марию. Возглавлял посольство Андрей Кобыла.

В сентябре 1380 года Федор Кошка оставался в Москве: свое семейство московский князь доверял только проверенным людям.