Юлия Кантор - Прибалтика. 1939–1945 гг. Война и память

Так мне лично известно, что в лагере военнопленных Красной Армии, находящемся в гор. Риге по ул. Перванас /бывш. казармы 5-го латышского полка/, в 1942-43 годах содержалось до 15 000 пленных, из числа которых ежедневно отвозили замученными и умершими от голода и невыносимо тяжелой физической работы по 25–30 человек.

Лично на моих глазах /так как мой дом был напротив лагеря/ почти ежедневно охранные роты полиции «СД» расстреливали пленных, которые не могли передвигаться, били их, почти заживо-полумертвых наваливали на машину и вывозили за город. Это относится к декабрю – январю 1942-43 года.

Также мне было видно из моих наблюдений, что военнопленным почти не выдавали продуктов, они ходили по дворам казармы, рылись в помойных ямах, сдирали кору с деревьев, собирали листья и этим питались.

Протокол допроса

24 декабря 1945 года город Минск

Я, ст. следователь Управления контрразведки НКО «СМЕРШ» Минского военного округа – капитан ГОЛУБЬ, допросил арестованного – ВАЙСИГ Георг

ОТВЕТ: Все строения, в том числе жилые дома, исторические памятники и церкви, согласно установкам командования, подлежали

уничтожению. Но поскольку в районе г. Сабеж до 26 полка действовало несколько карательных экспедиций, то в указанном районе все исторически ценное было ранее уничтожено. Также было уничтожено большинство населенных пунктов и население в большинстве проживало в землянках, которые также нами уничтожались.

<���…> На этом же совещании ЕККЕЛЬН, в присутствии подполковника полиции ТИТТЕЛЬ и других офицеров, спросил у меня: «Сколько лично я убил русских?» – Я ответил, что лично ни одного русского не убил. Тогда ЕККЕЛЬН сказал мне: «Плохой из тебя национал-социалист, если ты не убил ни одного русского, вот я лично убил 100 человек».

Указанный разговор со стороны ЕККЕЛЬНА возник в связи с тем, что он увидел на моем мундире «штурмовую медаль», которой я был награжден за участие в боях против частей Красной Армии на северном участке фронта.

В феврале 1944 года, когда я, будучи раненым, находился на излечении в лазарете в гор. Риге, ЕККЕЛЬН приезжал проведать меня в лазарет. Тогда же, в связи с прорывом Красной армии на Ленинградском фронте, я сказал ЕККЕЛЬНУ, что скоро, очевидно, части Красной Армии займут Ригу. На это он мне ответил следующим: «Возможно, Красная Армия и займет Ригу, но к тому времени евреев в Риге не будет». При этом ЕККЕЛЬН сказал, что он сам лично будет расстреливать еврейское население.

Протокол допроса

1945 года, декабря месяца 20-го дня

Я, начальник оперчекотделения ОИТК НКВД ЛССР – капитан ГАУКЕ допросил в качестве свидетеля

ДИДРИХСОН Бетию Эрнестовну, 1918 года рождения, уроженка г. Сеаттле (Америка), проживает в г. Кулдига, Вентспилская улица, № 16, кв. 6, по национальности латышка, гр-ка СССР, беспартийная, образование высшее, по профессии – зубной врач, из рабочих, не судима.

ВОПРОС: Расскажите, что Вам известно о проводимых зверствах со стороны немецкого командования на территории Кулдигского и Вентспилского уездов за время Вашего проживания в этих местностях?

ОТВЕТ: Точно дату назвать не могу, это было в конце декабря 1944 года примерно между 20–30 декабря, когда в Вентспилском уезде, Злекас волости, на хуторах Дажкори, Зилуми и других немецкими полицейскими частями было установлено нахождение там партизанских групп, ведущих борьбу против немецких войск, то немецкими полицейскими войсками был окружен район в количестве около 13 хуторов и все эти 13 хуторов были сожжены со всеми находящимися в них жителями и принадлежащим им имуществом и постройками. Я сама лично видела, когда в конце декабря месяца немецкие солдаты поджигали хутор Дидкири, который находился на расстоянии около 300 метров от нашего дома, и всех жителей данного хутора Дидкири, кажется, их было всего 14 человек, в том числе дети, женщины, среди них был один ребенок 7-месячного возраста, которых немцы выгнали из дома и под охраной вели по направлению сарая, который также был подожжен немцами и горел полным пламенем. Когда немцы подвели этих людей к сараю, объятого пламенем, то я сама слышала стрельбу из автоматического оружия, но что именно происходило с жителями хутора, я дальше видеть не могла из-за дыма и огня.

Протокол допроса

1945 года, декабря 24 дня, гор. Рига

Я, старший следователь Управления контрразведки «СМЕРШ» ПрибВО, капитан ГУБАРЕНКО сего числа допросил в качестве свидетеля: