Раймон Казель - Иоанн Слепой. Граф Люксембурга, король Чехии

Потом англичане начали искать переправу через Сомму. Граф Уорик и Годфруа д'Аркур во главе довольно большого соединения двинулись к Пон-Реми. Двадцать второго августа они попытались внезапно захватить переправу, но на месте уже были Иоанн Слепой, его сын Карл и Жан де Бомон с большим количеством рыцарей и арбалетчиков. «Весьма был великий приступ и очень мощный, каковой продлился с утра до часа первой молитвы», — пишет Фруассар. Англичане были вынуждены отступить, потом попытались атаковать другой мост и также потерпели неудачу.

Значит, Иоанну Чешскому было поручено не допускать переправы английской армии через Сомму в районе Абвиля. Таким образом, он принял активное участие в реализации плана французского короля: изолировать Эдуарда южнее реки, взять на измор и вынудить сдаться. Этот план был бы, конечно, осуществлен, если бы Эдуард не узнал о броде, проходимом во время отлива, в местечке под названием Бланш-Таш. Годемар дю Фей, бургундский рыцарь, которому Филипп VI поручил охранять берега нижней Соммы, не сумел помешать Эдуарду и его армии, яро стремившимся избежать судьбы, которую уготовал им король Франции, — пройти этим бродом. Они успели вовремя: Филипп Валуа был уже в Абвиле и готовился напасть на изнуренных англичан. Когда он прибыл в Бланш-Таш, Эдуард уже завершил переправу. Двадцать пятого августа английский король прошел через лес Креси и разбил за ним лагерь, раздав солдатам провизию, найденную на судах, которые стояли на якоре в Кротуа.

Филипп VI 25 августа вернулся в Абвиль. Он отметил здесь день Людовика Святого и стал ждать графа Савойского и его брата Людовика, которые должны были привести ему подкрепление в тысячу копий. Филипп твердо решил сразиться с англичанами там же, где ему удастся их догнать. Что касается Эдуарда, то переход через реку Оти и болота представлялся ему еще более тяжелым, чем через Сомму, и он решил ждать французов с отдохнувшей армией, заняв позицию, которая покажется наиболее удачной. К тому же он находился в Понтье — лене, принадлежавшем лично ему.

Двадцать шестого августа Эдуард расположил свою армию на холме с пологими склонами к северу от долины реки Me, неподалеку от леса, из которого он сделал большое пастбище для лошадей своего войска: он не собирался использовать конницу, предполагая держать оборону. В его распоряжении было четыре тысячи рыцарей и двенадцать тысяч лучников и пехотинцев. Эдуард велел выкопать рвы для защиты от атак французской конницы. Его положение было очень выгодным.

В свою очередь Филипп Валуа покинул Абвиль утром 26 августа; это была суббота. Его армия, видимо, включала двенадцать тысяч рыцарей и шестьдесят тысяч пехотинцев, в том числе несколько тысяч генуэзских лучников. Свою армию он разделил на три корпуса. В первом находились Иоанн Чешский и его сын вместе с генуэзцами Дориа и Гримальди. Вторым корпусом командовал Карл Алансонский, третьим — сам король. Филипп приказал провести рекогносцировку позиций англичан. Жан де Бомон, Миль де Нуайе, Генрих Монах из Базеля советовали Филиппу VI дать войскам отдохнуть и начинать бой лишь на следующий день. Похоже, Иоанн Люксембург высказал то же мнение. Но Филипп VI не послушал никого из советников и решил завязать сражение немедля: Эдуард уже столько раз удачно избегал боя с ним, чтобы он согласился рискнуть снова дать ему уйти.

Король отдал приказ двинуть генуэзских лучников на прорыв английских рубежей, засыпав противника градом арбалетных болтов, — солнце уже почти село. Нужно было спешить. Однако обоз с болтами отстал. Их запас был быстро исчерпан. Генуэзцы, осыпаемые английскими стрелами и не имея щитов для защиты, начали в беспорядке разбегаться.

Всадники, стоявшие за лучниками, потеряли терпение и занервничали. Возможно, они решили, что генуэзцы вошли в контакт с противником и предали французов. С согласия короля, уже, похоже, не совсем хорошо владевшего собой, они бросились на генуэзцев. Английские лучники продолжали бить по тем и другим. Началась всеобщая сумятица.

Однако сами по себе французские рыцари сумели прорваться к боевым порядкам англичан. На какой-то момент отряд под командованием принца Уэльского оказался под угрозой. Иоанн, слепой король Чехии, все время слышавший невнятный гул битвы и приказавший устно рассказывать ему обо всем, что происходит, захотел сам принять участие в борьбе во главе своих люксембуржцев. Он приказал привязать своего коня к коням двух рыцарей, Генриха Монаха из Базеля и Индржиха из Клингенберга, и вести его прямо в схватку. «Так ринулся он на врагов, разя их ударами меча, поразив и троих, и четверых, сражаясь весьма доблестно». Но что могла тут сделать слепая отвага? Он геройски пал на поле сражения при Креси, как и его соратники, как великое множество знатных сеньоров — граф Алансонский, герцог Лотарингский, графы Блуа, Фландрии, Аркура… Филипп VI тоже дрался как рыцарь, и Жану де Эно пришлось схватить его коня за узду и вывести из сечи, не то бы он тоже погиб или попал в плен. Что касается Карла Моравского, он не последовал примеру отца и, чтобы не подвергать опасности свой новый сан избранного императора Германии, удалился, когда осознал, что дело оборачивается плохо.