Юлия Кантор - Невидимый фронт. Музеи России в 1941–1945 гг.

Возрожден музей был лишь в 1989 г., и ныне, несмотря на огромную и успешную работу по сбору экспонатов и отличный научный потенциал, теснится в двух небольших экспозиционных залах и крошечных помещениях для хранения фондов – прежние помещения ему так и не возвращены, и новых до сих пор тоже не нашлось…

Еще одним символичным явлением в последний год Великой Отечественной войны стало создание выставки Карельского фронта, посвященной победе наших войск на реке Свирь и освобождению Карелии. Характеризуя ее, сотрудник Центрального музея Красной Армии П. Н. Логинов докладывал в Главное Политическое Управление РККА 9 ноября 1944 г.: «Выставка организована продуманно и представляет из себя большой музей-заповедник, созданный на месте боев» [763] Фатигарова Н. В. Музейное дело в РСФСР в годы Великой Отечественной войны (аспекты государственной политики) // Музеи и власть: государственная политика в области музейного дела. XVIII–XX вв.: сб. научн. тр. / НИИ культуры. М., 1991. С. 197. . Она занимала территорию в 30 га, которая силами Карельского фронта и жителей города Лодейное Поле была превращена в парк. Здесь были сохранены советские оборонительные укрепления [764] Там же. . Открытие выставки состоялось в декабре 1944 г. В акте приема ее экспозиции было отмечено, что, по сути, она является военно-историческим музеем и должна стать филиалом Центрального музея Красной Армии. Пожелание, высказанное приемной комиссией, было учтено: выставка «Свирская победа», единственная из нескольких фронтовых, открывавшихся в последнее полугоде войны, стала музеем-филиалом ЦМКА. Однако это не защитило его: как и Музей обороны и блокады, он был расформирован вследствие «Ленинградского дела» и восстановлен как парк памяти, филиал Лодейнопольского краеведческого музея (Ленинградская область) лишь в постсоветское время.

«Мы побеждаем фашизм в военных действиях, нам сам Бог велел избавить нашу землю от следов фашистского пребывания, избавить от руин. Поэтому острейшая необходимость – восстановить… Второго пути нет, – писала вскоре после освобождения Павловска А. Н. Зеленова. – Наша культура, наследие России слишком обеднели во время войны. Можно и нужно восстановить на прежнем уровне, только нельзя медлить. Это ведь тоже бой. Восстановление – это дело национальной чести» [765] «Мы… должны считать себя мобилизованными для борьбы и победы…» . Эти простые искренние слова в полной мере относятся ко всем музейщикам, бывшим на передовой этого воистину героического фронта. Они не только приняли бой с варварством, но и победили.

У этой книги – открытый финал. Поиски отечественных музейных экспонатов за пределами России (в Германии, Финляндии, Испании, Венгрии и других сателлитах Третьего рейха, а также бывших республиках СССР) продолжаются, как продолжается и реставрация разрушенных во время войны памятников. Появляются все новые исследования, посвященные трагической судьбе культурных ценностей в годы Второй мировой. По крупицам воссоздается летопись, увы, подобная мартирологу. Редкие исключения – возвращение экспонатов в родные музеи – и радостны, драматичны. Радостны – поскольку дают надежду на то, что находки будут продолжаться, и поскольку являются единственной возможностью хотя бы фрагментарно воссоздать исторические коллекции. Драматичны – поскольку неопровержимо доказывают, что массовый грабеж, производимый военнослужащими вермахта и иных армий государств – сателлитов гитлеровской Германии, нанес нашей стране не меньший урон, чем вывоз художественных ценностей, организованный в чудовищных масштабах нацистским государством. И что в частных домашних коллекциях детей и внуков тех, кто воевал на Восточном фронте, до сих пор могут находиться тысячи музейных экспонатов и других российских художественных реликвий.

Вот лишь несколько примеров двух последних десятилетий. В 1997 г. в Национальном музее города Вроцлава в Польше была выявлена принадлежавшая Гатчинскому дворцу-музею акварель «Вид Монрепо близ Людвигсбурга». Полотно попало в Польшу во время Второй мировой, в период отступления вермахта, и уже после войны как экспонат «неизвестного происхождения» поступило в музей, в запасниках которого и хранилось. Благодаря совместной работе польских и российских искусствоведов, удалось выяснить происхождение картины и вернуть ее в Гатчинский музей-заповедник. В 2002 г. в немецком частном собрании была найдена картина К. В. Лемоха «Крестьянская девочка», находившаяся в покоях великой княгини Ксении Александровны. В Москве состоялась церемония передачи в Гатчинский дворец картины. Она была возвращена благодаря усилиям департамента по сохранению культурных ценностей Министерства культуры России. В том же году через Министерство культуры в Гатчину передали сразу несколько картин, найденных в Берлине: «Портрет Георга I Английского» Готфрида Неллера (Англия, 1717 г.), «Портрет Петра III» работы неизвестного художника (Россия, XVIII в.) и др. В августе 2004 г. в Гатчину из Эстонии был возвращен вывезенный оккупантами ящик для дров из кабинета Александра II работы мастерской А. И. Тура (середина XIX в.). В апреле 2006 г. список находок пополнил шкаф-бюро работы Г. Гамбса (начало XIX в.), считавшийся утраченным. Он также был обнаружен в частной коллекции в Эстонии [766] Кирпичникова М. В. Гатчинский дворец. Трагедия 1940-х годов и трудный путь к возрождению // Дворцы и события. К 300-летию Большого Петергофского дворца: сборник статей по материалам научно-практической конференции ГМЗ «Петергоф» / Проблемы сохранения культурного наследия. XXI век. VI. СПб., 2016. С. 142. . В 2008 г. в Гатчинский дворец вернулся каталог картинной галереи Императорского Эрмитажа, вывезенный нацистами в годы Великой Отечественной войны. Он принадлежал императору Александру III и находился в библиотеке Гатчинского дворца. В 2007 г. сотрудники Росохранкультуры обнаружили каталог на одном из интернет-аукционов. Владелец каталога, гражданин США, по просьбе американских властей вернул издание в Россию. В 2011 г. в собрание музея вернулась уникальная резная икона «Введение Богородицы во Храм». Она была подарена императору Александру III греческими монахами в 1893 г. на десятилетие его коронации. Об этом говорит надпись на тыльной стороне: «Его Императорскому Величеству Государю Императору Александру Александровичу III от русского скита святого пророка Илии на Афоне 1893 года». Дар Александр III поместил в Дворцовой церкви Гатчинского дворца. Во время Великой Отечественной войны икона пропала. А в 2007 г. она была выставлена гражданином Германии на аукционе Cristie’s. К счастью, образ приобрел известный московский коллекционер, который позднее обнаружил на тыльной стороне надпись и инвентарные номера гатчинской Дворцовой церкви. 1 июня 2011 г. состоялась передача иконы Росохранкультуре, а 7 июня – музею-заповеднику «Гатчина».