Томас Вебер - Становление Гитлера. Сотворение нациста

История попытки переворота Гитлера — это безрассудство, мегаломания и впечатляющий провал. Его стратегия рекламирования своего национального имиджа была умной; но затем дела пошли не как было задумано. Его попытка возглавить баварскую революцию, которая должна была бы быть перенесена в Берлин, провалилась от начала до конца. Он думал совершить самоубийство, даже если он и не довёл это до конца. Однако в поражении он смог исполнить то, что не сумел сделать, когда полагал, что он на подъёме. Его кампания с фото и его книга, опубликованная под именем Кёрбера, случились слишком поздно, чтобы придать ему национальную известность вовремя для переворота. Однако его судебный процесс смог исполнить именно это. Он катапультировал его к национальной известности. В первый день процесса он был обвиняемым в процессе Людендорфа, который ко времени его приговора преобразился в «процесс Гитлера». Но с точки зрения Гитлера, его триумф был горькой радостью, поскольку он должен будет провести в заключении изрядное время.

1 апреля 1924 года он был приговорён к пятилетнему сроку заключения в крепости Ландсберг, где он будет спрятан от глаз и ушей публики. Все считали, что судебный процесс дал Гитлеру пятнадцать минут славы, которая со временем поблекнет, когда на популистском правом фланге политики возникнут другие выдающиеся фигуры.

Пока Гитлер находился в заключении, его звезда, против всех ожиданий, не померкла. Вскоре он стал предметом легенд и восхищения. Люди начали рассматривать его как народного трибуна, заключённого за толстыми стенами крепости Ландсберг. Это тогда верхние слои общества Мюнхена начали проявлять к нему интерес. Например, Эльза Брукманн, которая никогда не встречала Гитлера до путча, теперь бомбардировала его письмами, книгами и посылками, полными еды и угощений, как делали и многие другие. К середине мая Рудольф Гесс, который был в заключении вместе с ним, сообщил, что Гитлер больше не выглядит истощённым. По словам Гесса, Гитлер выглядел действительно хорошо благодаря не только сну и упражнениям, которыми он занимался в заключении, но также почти постоянному притоку посылок, полных сладких пирогов, различных солений, сосисок и консервированных продуктов. Как вспоминал о своём визите в Ландсберг в начале 1920-х Курт Лудеке, один из наиболее пылких сторонников Гитлера, в заключении Гитлер процветал: «Он носил кожаные шорты и тирольскую куртку, воротник его рубашки расстёгнут. Щёки его горели здоровым румянцем, а глаза блестели; задира не был сломлен своим тюремным заключением. Наоборот, физически он выглядел лучше и казался счастливее, чем когда-либо я видел его. Ландсберг пошёл ему определённо на пользу!»

Эльза Брукманн также нанесла Гитлеру два визита. Впоследствии она станет вспоминать о первом то, что по пути в Ландсберг её сердце «колотилось при мысли о возможности лицом к лицу поблагодарить человека, который пробудил меня и так много других, и показал нам ещё раз свет в темноте и дорогу, которая приведёт к свету». В крепости Гитлер приветствовал её «в баварском костюме и в жёлтой льняной куртке». Она была поражена человеком в кожаных штанах. Для неё он был «простой, естественный, учтивый, с ясным взором!» В несколько кратких минут, которые она и Гитлер провели вместе, она передала приветствия от студентов, участвовавших в провалившемся путче, а также от Хьюстона Стюарта Чемберлена. Прежде чем уйти, она сказала Гитлеру, что «после освобождения его ожидает глубокая преданность — преданность до последнего вздоха».

В течение восьми минут, что были у Эльзы Брукманн с Гитлером в Ландсберге, было посеяно семя судьбоносных отношений, которые продлятся два десятилетия. Вслед за его досрочным освобождением с испытательным сроком 20 декабря 1924 года она станет регулярно приглашать его в свой салон и откроет двери в высшие круги Мюнхена, что доселе оставались закрытыми для вождя национал-социалистов.

Брукманн была лишь одним из многих посетителей, которые обеспечили то, что Гитлер не будет забыт, пока он находится взаперти в баварской глубинке. Он устраивал почти придворные приёмы в Ландсберге, поскольку судебный процесс и обвинительный приговор превратили его в загадочную политическую знаменитость. В целом 330 посетителей провели общим числом 158 часов и 27 минут с ним между временем его осуждения и его освобождением. Разумеется, некоторые из визитов были посещениями его адвокатов, но большинство не были: много визитов было совершено Хелен и Эдвином Бехштайнами, наиболее рьяными сторонниками Гитлера из Берлина, которые провели с ним почти восемнадцать с половиной часов. Хермин Хоффманн, вдова из пригорода Мюнхена, которую Гитлер назвал своей «матушкой» (« Mutterl »), навещала его в целом семь раз; даже его любимая собака пришла навестить его, когда его квартирная хозяйка, Мария Райхерт, привела немецкую овчарку с собой. Другими посетителями были его политические партнёры; а также один из его прежних полковых командиров. Но Эрнст Шмидт заехал только однажды — не слишком большое число визитов для человека, который был настолько близок к Гитлеру во время войны и после неё. Примечательно, что много визитов было нанесено вновь обретёнными почитателями.