Сергей Минутин: От общественной организации к гражданскому обществу

Национальные вооружённые силы России – это добрая мать и добрый отец. Об этом говорит вся мировая история, которая приписывает английским вооружённым силам создание концентрационных лагерей и предательство союзников, вооружённым силам США тотальное уничтожение индейцев, потворство работорговле и применение ОМП, Германии – попытку тотального уничтожения целых народов. Здесь есть над чем подумать, в том числе и всему славянскому миру. Подумать над своей миссией и, конечно, над более внимательным и бережным отношением друг к другу. У славянского мира, к сожалению, с любовью к своим героям, к своим святым и пророкам всегда были проблемы. Если же быть внимательней к носителям идей, то всё может получаться значительно лучше. Например, если бы в современных бизнес-инкубаторах, как грибы выросших в современной России для распила бюджета, штудировали книгу Чернышевского«Что делать», то у бизнеса для выживания перспектив было бы значительно больше.

Также полезно вспоминать времена предшествующие войнам, особенно мировым, и времена «стыков» между ними. Полезно поразмышлять примерно так: «Завершилась одна мировая война (Первая мировая), мир раскололся на две половины, пробующие на прочность и полезность две экономические теории: капиталистическую в своём постоянном развитии от империализма до фашизма, и коммунистическую, как единственно верную догму. Обеим половинам человечества, дрейфующим в волнах фашизма и коммунизма было не до веры в Бога. Государственные власти многих стран искали выходы из кризисов и способы пробуждения в народе его созидательной энергии, забыв за этим занятием, что родитель у этих «измов» один и тот же – общество.

Фашисты будили энергию «мелких лавочников», у которых с Богом только товарно-денежные отношения, а коммунисты считали, что церковь в созидании нового мира полезна меньше всего, так как тоже погрязла в воровстве и алчности. Коммунисты просто выровняли картину мира, приблизив класс эксплуататоров к классу эксплуатируемых. Проще говоря, они работали на справедливое мироустройство. Разве это не промысел Божий, пусть и с духом атеизма. Интеллигенцию, так, на всякий случай, прищемили с двух сторон этими классами и назвали прослойкой. Если интеллигент начинал сильно «подвывать» в пользу богатых, то быстро рисковал оказаться среди бедных, а если «выл» за бедных, то был вроде как за народное дело, а значит, на правильном пути ведшим из «прослойки» в приличный класс. Это было справедливо. А если брать за «интеллигенцию» современный шоубизнес и нынешнюю элиту, – то очень справедливо.

К духовенству отношение было ещё хуже. Но были и причины. Духовенство к концу XIX и началу ХХ веков сильно увлеклось капиталистическими отношениями, вовсю играло на бирже и совершенно не думало о пастве. А паству надо духовно «пасти», поэтому итог закономерен. Но чувствуете накал общественных страстей на стыке веков. Мы усмотрели его таким, не согласны – делайте свои открытия.

Речь ведь идёт о глобальных проблемах, которые могли бы быть разрешены только за счёт новых идей, а идеи родятся в головах, а апробируются в общественных организациях. Человечество столкнулось в ХХ веке с такими проблемами, которые переросли в две мировые войны, в колониальный передел мира и смену общественных государственных устройств целого ряда стран. Чувствуете уровень решаемых проблем и потребность в новых идеях, в новых общественных организациях, как формах общественного устройства.

Весь ХХ век все без исключения государства спасались как могли, создавая международные общественные организации, новые религиозные организации и т. д. Показательным примером может служить такая общественно-религиозная организация, созданная в Испании, как OPUS DEI. В 1928 году её создал духовник Хосемария Экстирва де Балагеру. Он нащупал идею объединения мирян и священников (т. е. обозначил наличие двух конкурирующих общественных корпораций и предложил положить этому конец): «В своей основе идея OPUS DEIзаключается в том, что спасение мира придёт в большей степени от мирян, людей с пиететом относящихся к повседневным трудам, видоизменяющих секулярное сознание изнутри. В этом ключе «духовность» и «молитва» не являются понятиями, предназначенными исключительно для церкви, набором благочестивых правил, отгороженных от обычной жизни. Действительный фокус духовной жизни – повседневная деятельность человека, его взаимоотношения с окружающими, его поведение в социальной жизни, рассматриваемые с точки зрения вечности. Эта, подобная взрыву, концепция потенциально способна высвободить созидательную энергию христиан во многих сферах деятельности. В ней заключены немалые амбиции: пройти сквозь века христианской истории и возродить идею приближения к ранним христианам обычных мирян – мужчин и женщин, неотличимых от своих коллег и соседей, занимающихся повседневной работой, но при этом «воспламеняющихся душой» от чтения Евангелия и стремящихся изменить мир».