Андрей Банников - Византийская армия (IV — XII вв.)

Система обороны Поздней Римской империи была целиком ориентирована на оборонительные действия. Крупномасштабные наступательные операции, как правило, предполагали переброску значительных сил из других регионов, который становились уязвимыми для неприятельских вторжений.

Римляне, равно как и их последователи в Средние века, несомненно, имели четкое представление о границе как о линии — символе политического и культурного разграничения. Однако подобные линейные разделения не имели особого военного значения и представляли собой лишь ограниченную стратегическую ценность. В противоположность последним происходит создание пограничных зон. В них местные гарнизоны, опирающиеся на укрепленные центры, могли отражать атаки неприятеля, либо встретив его в поле и вынудив покинуть пределы Империи, либо заняв оборону на своих базах и совершая вылазки с целью измотать врага, замедлить его продвижение, лишить его поставок продовольствия и в конечном счете как можно скорее сделать набег бесполезным и невыгодным. Та же самая система должна была противостоять вызовам более серьезного характера, когда противник был более многочислен и лучше организован. Оборонительная стратегия позволяла противнику перейти границу, но далее обеспечивала то, что ему придется натолкнуться на большое число «опасных точек», т. е. крупных укрепленных центров, снабженных находившимися там гарнизонами. Если они были атакованы, ресурсы противника и линии его коммуникаций оказывались крайне уязвимыми, по мере того как он растрачивал свои силы и время на их захват. Если враг обходил эти крепости, находившиеся в них войска совершали вылазки, чтобы расстроить вражеские колонны, мешать им собирать фураж и продовольствие и ограничить их свободу передвижения. В то же самое время эти действия давали возможность сконцентрировать другие мобильные подразделения и двинуться с ними, чтобы встретить неприятельское вторжение. Война превратилась в непрерывные маневры и борьбу на истощение, поскольку вражеские отряды также пытались избежать столкновения с римской армией и уйти обратно со своей добычей, а римские военачальники стремились либо окружить неприятеля и обеспечить над ним численное превосходство перед решительным сражением, либо, желая избежать настоящего сражения, вынудить врага отступить по причине нехватки продовольствия [1467].

Организационно-техническое превосходство, которым располагали римляне на Балканах, означало то, что вплоть до конца VI в. эта стратегия успешно срабатывала уже на первом уровне, когда отряды варваров отступали на свою территорию после кратковременного захвата рабов и военной добычи. Впрочем, археологические данные показывают, что эта система никогда не работала именно таким образом и что уже с самого начала глубинная оборона предполагала совсем иной и гораздо более разработанный принцип поселения и распределения военных ресурсов, чем дают нам письменные свидетельства. Против персов, в техническом отношении не уступавших римлянам и способных вести успешную долгосрочную осаду, римская оборона обычно срабатывала именно на втором уровне. Мелкие набеги, естественно, происходили, их совершали как персы, так и арабы. Однако крупные наступления в глубь римской территории были очень хорошо спланированы и имели не только специфические цели, как-то: получение дани и захват добычи — но и долгосрочные политические и стратегические задачи. Иногда опорные пункты могли попасть в руки неприятеля, однако по большей части римская оборонительная система работала достаточно эффективно, разумеется, если принимать во внимание политическую и территориальную целостность Империи [1468].

Однако в конце VI — начале VII в. эта система подверглась серьезной опасности сразу на обоих фронтах. Агрессивные действия Маврикия против аваров на Балканах, похоже, были весьма успешными, но их долгосрочные перспективы остаются неясными, поскольку переворот Фоки, жертвой которого стал император, означал возврат к более пассивной оборонительной стратегии и постоянному продолжающемуся переселению славянских иммигрантов на римскую территорию. К середине VII в. византийцы продолжали контролировать некоторые районы Подунавья и дунайскую дельту, равно как и побережье Эгейского моря, но этот контроль едва ли распространялся на внутренние области, удаленные от больших укрепленных поселений и основных магистральных артерий. Первые персидские успехи на востоке были облегчены недовольством значительной части восточной армии, что позволило полководцам Сасанидов вести переговоры с каждой из армий Империи и пройти через систему обороны в Сирии и Палестине, перед тем как обратиться против Египта и Анатолии. Разгром персов Ираклием позволил новому императору начать восстановление старой системы обороны со значительной степенью успеха, однако арабское завоевание окончательно положило конец этому процессу и полностью изменило стратегическую географию Ближнего и Среднего Востока.