Ирина Полякова - Мифы о прошлом в современной медиасреде. Практики конструирования, механизмы воздействия, перспективы использования

Социальная мифология как система функционирует при постоянном взаимодействии между ее частями, их структурными компонентами. Кроме того, происходит непрекращающийся обмен между системой социальной мифологии и внешним окружением, прежде всего, политической, религиозной и эстетической сферами. Социальная мифология предстает как условие целостности общества, как важный компонент целостной структуры общества.

Оставаясь в рамках системного социально — философского осмысления феномена социальной мифологии, предположим, что и спектр решаемых с помощью теории социальной мифологии вопросов также должен включать онтологическую, гносеологическую, аксиологическую и праксиологическую проблематику.

Онтологическая проблематика социальной мифологии актуализируется в следующих вопросах:

— сфера бытования социального мифа;

— можно ли говорить об обществе как объекте социальной мифологии или же произошел распад единой социальной мифологии на мифологию отдельных сфер общества;

— особенности существования социального мифа на уровнях и в формах общественного сознания;

— в каких сферах общественной жизни имеется более рационализированный миф, а в каких сферах миф содержит значительную долю архаических компонентов;

— миф в исторических типах научной рациональности;

— существует ли некая готовая структура социальной мифологии (мономиф);

— как соотносятся межу собой нелинейные процессы и мифологическое сознание.

Что касается гносеологического аспекта, то, прежде всего, необходимо понять, чем в настоящее время становится социальный миф; насколько укоренены в общественном и индивидуальном сознании мифологические компоненты; в какой степени социальный миф используется субъектом в качестве определенного идеологического инструмента; насколько мифологизированным предстает познающему субъекту объект, какую роль при этом играет контекст, среда? Прояснение сущности современного мифа нам видится в обращении к конструктивистским теориям познания.

Вопрос о присутствии мифологических составляющих компонента в этическом сознании разбивается на следующие подвопросы: могут ли мифы выступать в качестве альтернативы этических норм; можно ли, полагаясь на мифы, достичь морального абсолюта. Конечно, сфера морали подвержена изменениям в меньшей степени, но и здесь могут происходить необратимые процессы (например, размывание христианских ценностей в результате либерализации западноевропейского общества). Так, белорусский исследователь Е. В. Беляева выделяет следующие предпосылки изменения нравственности в современном мире: интернационализация экономики; информационное общество [10] См.: Беляева Е. В. Метаморфозы нравственности: динамика исторических систем нравственности. — Минск: Экономпресс, 2007. 464 с. .

«Живучесть» мифа, его распространенность, практическая применимость, объясняются, прежде всего, тем, как долго миф будет представлять ценность для общества. Поэтому необходим поиск формальных признаков, индикаторов, по которым можно будет определять тренды любого мифа. Большое практическое значение будет иметь и прогнозирование динамики конкретного мифа, его жизненного цикла в социуме, конструктивности или же деструктивности результатов от осуществляемых социальной мифологией функций, так как «…в социально ориентированном общении, включая массовую коммуникацию, конструктивная функция такого общения может — в определенных случаях — подменяться деструктивной. Например, в ситуации так называемой „психологической войны“ целью общения как раз является дестабилизация общества, его внутренняя разобщенность, дезинформация, вообще нарушение оптимального функционирования этого общества» [11] Васильев А. Д. Современное мифотворчество и российская телевизионная словесность. — М.: ЛЕНАНД, 2014. С. 11–12. . Поэтому особое внимание необходимо уделять мифотворческим процессам, развивающимся по своим собственным законам.

Концентрированное выражение основных проблем, решаемых теорией социальной мифологией, представлено в заметке А. В. Перцева, в которой он комментирует идеи Э. Бертрама:

«Все предметы, сделанные ремесленниками, и все картины мира, созданные учеными разных специальностей, могут быть постигнуты их коллегами. Но невозможно постигнуть принципиально только четыре вещи — мир в целом (поскольку люди делают только свои частные или корпоративные миры), Бога, душу (сознание) и свободу. Постигая их с помощью разума, мы впадем в неразрешимые противоречия.