Ирина Полякова - Мифы о прошлом в современной медиасреде. Практики конструирования, механизмы воздействия, перспективы использования

От изучения сетевого общества М. Кастельс переходит к анализу их основного генератора — Интернета, публикуя в 2001 г. «Галактику Интернет» [57] См.: Кастельс М. Галактика Интернет: Размышления об Интернете, бизнесе и обществе; пер. с англ. — Екатеринбург: У-Фактория (при участии Гуманитарного ун-та), 2004. 328 с. . Один из главных посылов работы — демифологизация Интернета, развенчание сложившихся в конце ХХ века стереотипов о том, что Интернет — это альтернативная виртуальная реальность, противостоящая традиционному социальному миру, несущая ему аномию и отчуждение. Стремясь объективно оценить социальные плюсы и минусы Интернета, М. Кастельс приходит к следующему выводу: «В противоположность заявлениям, сводящимся к тому, что Интернет — это либо источник обновления общества, либо причина отчуждения людей от реального мира, социальное взаимодействие в Интернете, вообще говоря, не оказывает непосредственного влияния на образ повседневной жизни, за исключением привнесения в существующие общественные отношения онлайнового взаимодействия» [58] Там же. . Иначе говоря, Интернет не деформирует сложившуюся до его появления систему социальных ролей, он лишь включается в сами роли как канал — посредник. Но он существенно и инновационно расширяет тот самый сектор слабых связей, о котором писал М. Грановетер. Более того, он трансформирует индивида в субъекта эгоцентрических слабых сетей, позволяя ему целенаправленно устанавливать слабые связи, подыскивая и выбирая подходящих для его целей контрагентов. Любой пользователь Интернета может вступать в контакт и обмениваться информацией с любым другим пользователем, согласным на общение.

Существенным вкладом в трансформацию Интернета в инструмент управления социальными сетями стало сращение Интернет — технологий и мобильной телефонии, открывший доступ к сетям не только пользователям персональных компьютеров, но и владельцем мобильных телефонов, обменивающихся смс — сообщениями и использующим приложения мобильного Интернета. Гаджеты, обеспечивающие доступ к Интернету, обеспечили новые возможности для создания уникальных сетей, облегчили управление ими, повысили их общую мобильность и, наконец, расширили сети — телефонами пользуется значительно большее число людей, чем компьютерами.

Тотальная массовизация Интернета нанесла сокрушительный удар по его элитарности. В XXI веке социологи довольно быстро обнаружили, что качества, считавшиеся традиционными для интернет — пользователей — установка на самообразование, гражданская и политическая активность — таковыми не являются. Наиболее радикальные перемены начались с распространением специализированных сетевых услуг, оптимизировавших управление инструментами Интернет — коммуникации. За такими услугами и закрепилось название «социальные сети». (Разумеется, социальные сети — не единственный инновационный тренд в развитии Интернет — технологий. Мы полностью оставляем за рамками анализа конвергенцию технологий, технологии дополненной реальности и развитие нательных гаджетов, массовизация которых весьма перспективна в отношении радикальных социальных и политических эффектов).

Они представляют собой платформы, онлайн — сервисы или вебсайты, предназначенные для построения, отражения и организации социальных связей и интеракций, визуализируемых через социальные графы. Первая социальная сеть появилась в 1995 г. (Classmates.com), однако бум на Западе социальных сетей пришелся на 2003–2004 гг., когда были запущены LinkedIn, MySpace и Facebook. В нашей стране сетевой бум был связан с появлением сетей Одноклассники и ВКонтакте (2006 г.). В настоящее время в мире существует десять социальных сетей, чья аудитория превышает 100 млн. человек: Facebook; Google+; Tumblr; Twitter; LinkedIn; Tencent Qzone; Sina Weibo; ВКонтакте; Одноклассники; Renren. При этом, например, Facebook насчитывает более 1 млрд. активных пользовательских профилей. Разумеется, частично аудитории различных сетей перекрываются. Однако в целом их распространение отражает тенденцию массовизации Интернета, противостоящую прежнему, элитарному по сути рекрутингу пользователей из околоакедимической среды и когорты белых воротничков. Анонимный мир лидеров прогресса, равных в поиске информации, свободе самовыражения и вере в технологии, уходит в прошлое. Мир социальных сетей оказался так же удобен для мейнстрима, как киберпространство — для техноэлит.

Сегодня исследователи отмечают не только рост самих сетей, появление и специализацию их новых видов, но и социализацию традиционных сайтов: любой сайт теперь создается хотя бы с минимальным социальным функционалом [59] См.: Сергеев Н., Целых Ю. GH-модели социальных сетей // Известия ЮФУ: Технические науки. 2009. Т. 90. № 1. С. 90–95. . Существующие сети, включая мобильные, пересекаются и объединяются в соответствии с потребностями пользователей: «После эйфории участия ради участия, нынешние социальные сети становятся инструментом для ведения деятельности, будь то бизнес или творчество, но более всего они служат площадкой для неформального общения. Социальные сети являются базовыми инструментами, с помощью которых пользователи постоянно отслеживают и наращивают свою сеть контактов» [60] Жуликов С. Е., Жуликова О. В. Феномен социальных сетей: от математической теории к социальной реализации // Вестник Тамбовского университета. 2012. Т. 17, вып.1. С. 157–158. .