Бэлла Шапиро - Русский всадник в парадигме власти

Оба символических образа русской исторической судьбы органично встроились в контекст поисков национальной мифологемы. Мотивом, объединяющим обе поэмы, стал имперский пафос, а конь — выразителем силы и мощи нации и государства. Идеальным выразителем образа русского самодержца стал всадник [12] Сокурова О. Б. Размышления А. С. Пушкина об исторической судьбе России в поэме «Медный всадник» // Вестник Санкт-Петербургского университета. История. 2009. № 2. С. 297. .

Теоретическое осмысление этого последнего положения имеет свою давнюю и очень обширную историю. Первый период отечественной историографии русского всадника начинается с публикации коннозаводчика и фанатичного поклонника чистокровной лошади П. Н. Мяснова «О конских ристаниях и скаковых лошадях» (1824) [13] Большинство упомянутых исследований получили свое библиографическое описание в списке источников и литературы. . Эта работа была написана на волне своего рода «иппомании», характерной для русского дворянства конца XVIII — начала XIX в.: к началу правления Екатерины II, кроме известнейших заводов А. Г. Орлова и Шереметевых, насчитывалось лишь два десятка частных конных заводов, а к концу ее правления — тысячи, среди которых были заводы П. С. Муравьева, Н. Д. Домогацкого, С. А. Всеволожского, П. А. Чемоданова, Ф. В. Ростопчина, Д. М. Полторацкого и др.

Мяснов открыл серию трудов по истории лошади и коннозаводству ; ее продолжили И. К. Мердер (1868), В. И. Коптев (1887), Н. Ф. Зезюлинский (1889). Среди этого массива нужно выделить «Исторический очерк русского коневодства и коннозаводства» И. К. Мердера, отца боевого полковника и георгиевского кавалера К. К. Мердера, в 1824–1834 гг. бывшего наставником цесаревича Александра Николаевича: как известно, личные склонности и увлечения Мердеров оказали сильное влияние на формирование личности не только цесаревича, но всех великих князей Николаевичей.

В 1850‐х гг. начинается формирование военно-иппологических библиотек, поначалу на основе переводной литературы. Двухтомный «Полный курс иппологии» (1866) профессора иппологии И. И. Равича положил начало отечественной научной иппологической литературе ; впоследствии эта тема была продолжена Ф. Ф. Фишером (1876).

Вопросы трансляции конной культуры в среде военно-интеллектуальной элиты в дореволюционной историографии затрагивали С. А. Белокуров (1907), М. А. Голубцова (1911), И. Н. Божерянов (1915): первые двое — на примере инкультурации и социализации детей дворян и горожан, последний — на примере молодых Романовых. Значительную роль в этом процессе закономерно получила книжная культура — ее анализом занимался А. И. Соболевский (1899, 1901), опубликовавший и интерпретировавший фрагмент рукописной «Книги лошадиного учения» (1670) — первого русскоязычного издания, посвященного воспитанию «человека конного». Книга представляла собой перевод сочинения наставника молодого Людовика XIII А. де Плювинеля, трактовавшего этот процесс как вхождение в рыцарскую культуру — культуру элитарного воинского сословия. М. И. Пыляев (1885) указал, какое значение получила рыцарская культура в повседневности русской аристократии. И. Е. Забелин (1915, посмертное издание) отметил наличие у царских детей книг с изображениями «людей на конях русских».

Изучение образов коня и всадника в русской культуре, в том числе и обоснование связи царской власти и коня как атрибута этой власти, в этот период чаще всего обнаруживается в контексте этнографии и фольклористики — в этом ключе работали И. И. Срезневский (1846), С. Н. Богомолов, А. В. Терещенко (оба — 1848), Н. И. Костомаров (1860), А. Н. Афанасьев (1865), Н. Я. Аристов (1866), А. А. Котляревский (1868), М. М. Забылин (1880), А. С. Фаминцын (1884), Д. Н. Анучин (1890). Здесь нужно выделить работы И. Е. Забелина (1842, 1862, 1869), впервые поместившего вопрос в проблемное поле царской власти. Позднее в этой же плоскости работал С. П. Бартенев (1912).

Биографическими исследованиями , наиболее значимыми в указанном контексте, занимались В. Н. Берх (1834), Ф. А. Кони (1844), Д. Ф. Кобеко (1887), Н. К. Шильдер (1903 и др.), В. В. Жерве (1911).

В проблемном поле военных наук (в том числе военной истории и философии) работал целый корпус специалистов. Это М. И. Драгомиров (1879), Д. Ф. Масловский (1883, 1891, 1894), Н. А. Орлов (1892), Н. П. Михневич (1898), А. К. Баиов (1906, 1909–1913), А. М. Зайончковский (1908), Н. Н. Сухотин (1912). Историю конницы как предмет, достойный выделения из общей массы военной истории, в разное время и с разной глубиной охвата освещали П. А. Иванов (1864), Д. Ф. Масловский (1883, 1891, 1894), М. И. Марков (1887), Г. О. Брикс (1897, авторский перевод «Истории конницы» начальника гвардейской кавалерии при генерал-губернаторе Канады подполковника Дж. Денисона), Л. В. Витт (1900), Н. П. Волынский (1912).