Евгений Трефилов - Пугачев

На рассвете 8 ноября появились повстанцы. Если верить Кару, было их «сот до шести с одною трехчетвертною пушкою». Пугачевцев начали уговаривать, чтобы они «отстали от чинимого ими злодеяния». Однако ни эти уговоры, ни переданный мятежникам екатерининский увещевательный манифест не заставили их сложить оружие. По поводу манифеста они лишь с бранью «ответствовали», «что их манифесты правее», а потом и вовсе начали стрелять из пушки. Кар приказал открыть ответный артиллерийский огонь, после чего повстанцы были вынуждены отступить [348] См.: Материалы для истории Пугачевского бунта. Бумаги Кара и Бибикова. С. 27; Дубровин Н. Ф. Указ. соч. Т. 2. С. 101, 102. .

От прискакавшего подпоручика Татищева Кар узнал, что на помощь скоро придет вторая гренадерская рота во главе с поручиком Карташевым. Однако Овчинников и Чика, расположившиеся в двух верстах от Юзеевой, также проведали об этой подмоге от захваченного в плен квартирмейстера. Разумеется, пугачевцы решили перехватить команду Карташева, и это им довольно легко удалось. Успеху повстанцев, несомненно, способствовала беспечность Карташева и его подчиненных: ружья у многих были не заряжены, «и каждой в своих санях спал». Подпоручик Михаил Шванвич из команды Карташева вспоминал на следствии: «…останови нас, [Чика] несколько раз выпалил из пушек… вся команда оробела. А потом всех почти без супротивления побрали по рукам… и, как овец, в сторону от большой дороги версты полторы заворотя, обезоружили». Кроме того, на желание нижних чинов перейти под власть «Петра III», как уже неоднократно бывало, повлияла пропаганда мятежников. В итоге лишь два офицера — командир отряда Александр Карташев и его брат Михаил — были казнены (еще семеро, скорее всего, погибли во время обстрела), а примерно 180 человек отправлены в Берду [349] См.: Материалы для истории Пугачевского бунта. Бумаги Кара и Бибикова. С. 27, 28, 30; Дубровин Н. Ф. Указ. соч. Т. 2. С. 102; Пугачевщина. Т. 3. С. 209, 210; Допрос пугачевского атамана А. Хлопуши. С. 166; Емельян Пугачев на следствии. С. 88, 181, 182, 286, 389; РГАДА. Ф. 6. Д. 506. Л. 86, 194 об., 323, 323 об., 333 об., 334; РГВИА. Ф.20.Оп. 1.Д. 1231. Л. 193; Летопись Рычкова. С. 248; Записка полковника Пекарского… С. 606. .

Кар, услышав ночью пушечные выстрелы и испугавшись, что бунтовщики разобьют команду Карташева, а также «башкирцев», которые должны были прийти ему на помощь, приказал готовиться к выступлению из Юзеевой. 9 ноября, когда отряд вышел из деревни, «со всех сторон, а особливо из деревни Юзеевой… (она была занята бунтовщиками сразу же по выходе оттуда отряда Кара. — Е. Т.) наскакало сих злодеев на меня верхами более двух тысяч человек (к отряду Овчинникова-Зарубина присоединились люди Хлопуши. — Е. Т.) и, подвезя артиллерии девять орудий, начали стрелять ядрами и гранатами». В донесении в Военную коллегию от 11 ноября генерал писал: «…по неимению при мне легких войск не можно мне было ничего с ними сделать, кроме что отстреливаться по их батареям из имевшегося со мною одного ось-мифунтового единорога, под которым напоследок подбили лафет, и четырех трехфунтовых пушек, из коих три весьма безнадежные». «Безнадежны» были не только пушки, но и люди: «…из конных же моих, как скоро сильная канонада началась, то тридцать один человек экономических крестьян тотчас ускакали в злодейскую шайку; да и солдаты вслух кричать начинали, что бросят ружья». Низкий боевой дух своих людей Кар объяснял тем, что солдаты, «собранные из разных команд и то либо очень стары, или недавно из рекрут, а офицеры от большой части молодые и небывалые на сражениях», и резюмировал: «…насилу могли мы с г. генерал-майором Фрейманом и премьер-маиором фон-Варнстедом, бросаясь во все стороны, ободрить их». При этом Кар отдал должное противнику: «…сии злодеи ничего не рискуют, а чиня всякие пакости и смертные убивства, как ветер по степи разсеваются, а артиллериею своею чрезвычайно вредят; отбивать же ее атакою пехоты также трудно, да почти и нельзя, потому что они всегда стреляют из нея, имея для отводу готовых лошадей, и как скоро приближаться пехота станет, то они, отвезя ее лошадьми далее на другую гору, и опять стрелять начинают, что весьма проворно делают и стреляют не так, как бы от мужиков ожидать должно было» [350] Материалы для истории Пугачевского бунта. Бумаги Кара и Бибикова. С. 27–29. .

Кару пришлось отступить, тем более что помощи ждать было неоткуда: башкиры и мещеряки, «услыша пушечную стрельбу… уехали в сторону, верст за тридцать». Нетрудно догадаться, что впоследствии они перешли на сторону повстанцев (кстати, среди них был и знаменитый Салават Юлаев). Пугачевцы преследовали Кара 17 верст в течение восьми часов и, как уверял Овчинников, могли бы и вовсе разгромить его, но «не достало у нас картузов» — шерстяных мешков с зарядом пороха для пушек. Однако хотя отряд Кара не был разгромлен полностью, но за время боевых действий 7–9 ноября потерял, помимо бежавших к повстанцам и обмороженных, 123 человека убитыми и больше не представлял опасности для бунтовщиков [351] См.: Там же. С. 28, 34; Дубровин Н. Ф. Указ. соч. Т. 2. С. 104, 105; Пугачевщина. Т. 2. С. 134; Крестьянская война 1773–1775 гг. на территории Башкирии. С. 47, 48, 300,416; Емельян Пугачев на следствии. С. 182; РГАДА. Ф. 6. Д. 506. Л. 194 об. .