Андрей Дикий - Войны России за Украину. От царя Алексея до Екатерины Великой

Наступившая вскоре война прекратила это дело. Приведенный выше случай свидетельствует, насколько крепко и глубоко было отрицательное отношение народа к той унии, которую старалось ввести высшее духовенство, возглавляемое митрополитом Иосифом Шумлянским.

Однако это отрицательное отношение народа не останавливало Шумлянского и его единомышленников, и они быстро и неуклонно шли к своей цели — подчинить Риму православное население Украины.

В 1700 г. Шумлянский, Шептицкий и другие высшие иерархи, уже давно тайно перешедшие в католичество (униатство), сбросили свои маски, выступили открыто, публично присягнули на верность папе Римскому и начали вводить унию в своих епархиях. Деморализованное долголетними репрессиями и проникновением в его ряды тайных униатов, православное духовенство не было в состоянии оказать унии сколько-нибудь значительное сопротивление. Там же, где были попытки сопротивления, униаты действовали насилием. Так, например, когда оплот православия — Львовское Братство отказалось перейти в унию, митрополит Шумлянский явился к братской церкви с польскими солдатами, приказал вырубить дверь и совершил в этой православной церкви богослужение по униатскому обряду. Жалобы Братства к королю остались без результата. В конце концов Братство покорилось и в 1708 году официально признало унию. Кроме Львовской епархии (Галиция и Подолия) еще раньше (1691 г.) уния была официально введена в Перемышльской епархии, а несколько лет спустя (в 1711 г.) и в Луцкой епархии (Волынь). На Киевщине затруднений со введением унии было значительно больше благодаря близости православного Левобережья и сопротивлению населения, но и там сопротивление было сломлено и к концу первой четверти XVIII века католики могли сообщить, что все Правобережье перешло в унию.

Формально если считать, что с переходом в унию епископов переходит и их паства, католики были правы, ибо все епископы перешли в унию. Но в действительности дело обстояло иначе. Широкие народные массы в душе остались к унии не только чуждыми, но и враждебными. И когда после воссоединения с Россией Правобережья встал вострое о возвращении в православие того населения, которое официально считалось униатами, народ этому возвращению не только не противился, но встретил его радостно, как возвращение к старой прадедовской вере.

Этим настроениям народа и сохранением чувства единства с православием немало содействовала деятельность православных иерархов, находившихся на Левобережьи.

Защита Православия

По соглашению с Польшей после перехода всех епископов Правобережья в унию заботу о сохранившихся на Правобережьи православных приходах Киевщины имел левобережный епископ Переяславский. Но осуществлять эту заботу и руководить жизнью этих приходов было очень трудно благодаря противодействию польской администрации. Приходилось действовать или тайно, или окольными путями — через посредство единственного православного епископа в Польше, каковым долгие годы был известный борец за православие, писатель, оратор и лидер всех православных — епископ Могилевский (Белоруссия) Георгий Конисский.

Конисский выступал перед польским королем в защиту православия, поддерживал связи с императрицей Екатериной II, которая со своей стороны неоднократно указывала Польше на недопустимость гонений на православие. Польский король и правительство обещало улучшить положение православных, но все оставалось по-прежнему, ибо местные власти в разлагавшейся Польше ни с королем, ни с Правительством не считались и действовали по собственному усмотрению или, точнее, по указаниям и желаниям всесильных магнатов и католической церкви.

Более успешной для поддержания духа сопротивления среди православных была деятельность на местах, в значительной части законспирированная и не поддававшаяся контролю польской администрации. Руководил ею по поручению епископа Переяславского игумен Матрониного монастыря (около Жаботина) Мелхиседек Значко-Яворский. Имея официальное поручение Переяславского епископа наблюдать за приходами южной Киевщины, игумен Мелхиседек был душою и организатором отпора православных против католической агрессии.

И его несомненной заслугой является сохранение на Правобережьи до самого его воссоединения (1793 г.) как отдельных немногочисленных очагов организованного православия (монастыри, приходы), так и сознания в широких народных массах (формально переведенных в унию) своего единства с православной церковью.