Сергей Исаев - У истоков американской истории. V. Квакерство, Уильям Пенн и основание колонии Пенсильвания. 1681-1701

Колония Род-Айленд, – которая с 1776 г. является самым малым по площади штатом США (3200 кв. км), – была основана Роджером Уильямсом и его последователями. Они стали баптистами вследствие эволюции религиозных убеждений. До того они были конгрегационалистами, но отказались подчиняться дисциплине бостонской церковной конгрегации, были за это изгнаны и основали колонию-убежище Провиденс. Соглашение о принципах управления, которое эти поселенцы подписали в 1640 г., предусматривало свободу совести. Но в Род-Айленде идея свободы совести весьма отличалась от той, что воплотилась в английском билле 1689 г. В документе 1689 г. речь шла о том, что законодатель признавал определённые, названные или описанные в законе и хорошо ему известные мировоззрения не подрывными, а приверженцев этих мировоззрений – неопасными для государства. Речь не шла о том, чтобы заявить от имени государства, будто оно вообще никакие взгляды не считает опасными для себя, и будто государству вообще нет дела до того, каких убеждений придерживаются его граждане, в том числе и избираемые на должности. Однако род-айлендский документ 1640 г. воплотил именно этот последний, весьма рискованный подход. Поэтому в Род-Айленде терпели и тех, кого не терпели больше нигде, и очень скоро религиозная пестрота крохотной колонии стала уникальной. Помимо баптистов, там поселялись квакеры – особенно с 1657 г., когда во всех других колониях их объявили вне закона. Весьма комфортно чувствовали себя католики. В 1658 г. из Ресифи – бразильского города, где голландская власть сменилась португальской – переселилась община иудеев. Представлены были и более мелкие и экзотические секты, но квакерское присутствие нарастало наиболее ощутимо: к 1690 г. квакеры составляли в Род-Айленде примерно половину населения. Поскольку квакеры – догматичные пацифисты, отказывавшиеся не только носить оружие, но и голосовать за военные расходы, рост их влияния мог сделать колонию беззащитной не только перед индейской угрозой, но и перед агрессивными поползновениями соседних колоний. В 1644 г. Род-Айленд категорически отказался вступать в Конфедерацию Новая Англия. Но в 1675–1676 гг., когда Конфедерация вела «Войну короля Филипа» против индейцев – вампаноагов, наррагансеттов и покассетов – милиционеры Конфедерации действовали на территории Род-Айленда, не спрашивая согласия и не считаясь с протестами его властей. В дальнейшем маргинальное положение крохотной колонии только усугубилось 4. Правда, жители Род-Айленда активно содействовали движению за независимость. Но в планах заменить аморфные Статьи Конфедерации обязывающей конституцией род-айлендцы усмотрели покушение на свои свободы и категорически отказались участвовать в Конституционном Конвенте 1787 г. в Филадельфии. Лишь когда Конституция была принята всеми другими штатами и крохотному Род-Айленду стало грозить исключение из США и торговая блокада, Род-Айленд утвердил её 29.05.1790. В тот день на ратификационном конвенте штата, по предварительной договорённости, против этого решения было подано 32 голоса, а за – 34, ни единым голосом не больше, чем было необходимо для ратификации. К тому же – по контрасту с Массачусетсом – Род-Айленд категорически отказывался заменить колониальную Хартию, выданную ещё королём Карлом II в 1663 г., на нормальную конституцию штата. По Хартии же избирательными правами обладали только собственники земли, а к началу 1840-х гг. их доля упала до 1,7 % населения. Власти штата невозмутимо игнорировали движение за замену Хартии конституцией. Наконец, в 1842 г. дело дошло до вооружённого восстания под руководством Томаса Дорра. Лишь после этого – в 1843 г. – Род-Айленд последним из 13 первоначальных штатов принял свою первую конституцию. Вникнув в мотивы, побуждавшие лидеров Род-Айленда упрямо сопротивляться в XVII в. требованиям соседних колоний, а позже – требованиям федеральных властей, мы, вероятно, нашли бы в них важные резоны 5 5 Их и приводят авторы, видящие в Роджере Уильямсе предтечу демократии и свободы совести в их современном понимании: см. напр.: Brockunier S. H. The Irrepressible Democrat. Roger Williams. New York, 1940. Но если даже признать наличие сходства с современными нам политическими институтами по всем внешним показателям, из этого вовсе не следует, что род-айлендские порядки, перенесённые в Массачусетс или Коннектикут в колониальные времена, обеспечили бы этим колониям вариант развития чем-то лучший, нежели тот, который осуществился. . Но как эти мотивы ни оценивать, невозможно сомневаться в том, что тенденции развития Род-Айленда резко отличались от общеамериканских. Если вспомнить изречение Сенеки: Ducunt volentem fata, nolent emtrahunt – «Покорных рок ведёт, влечёт строптивых», – то можно сказать, что в становление американской федеральной государственности Род-Айленд не внёс никакого вклада; что лишь после долгого сопротивления он неохотно принял то, что было инициировано прочими штатами; что этот штат был «строптивым», и рок его «влёк», а не «вёл». Развитие Род-Айленда не показательно ни для Новой Англии, ни для будущих США вообще.