Сергей Русс: Американские истории

Находка

Каждый раз, когда наступало утро, маленький Том «находил» себя, где-нибудь в интересном месте, которое, как ему казалось, отличалось новизной, было необыкновенно привлекательным и таинственным … Сегодня Том проснулся в коробке из-под рефрижератора, которая сохранила в себе некоторое тепло цивилизации и позволила уютно расположиться на ночлег, без опаски, что кто-то или что-то могло потревожить сон 10-летнего мальчика. Осень уродилась теплой, не дождливой. А, поскольку зима ещё не успела «отдохнуть» от прошлогодних морозов, то совсем не спешила, по новой впрягаться в упряжь, полную снега и льда. Здесь, в этом «райском уголке» (так это место называли все мальчишки старше 7-ми, ничего не подозревая о существовании иронии) было по-настоящему интересно и каждый чувствовал себя абсолютно свободным и счастливым. Городишко, где родился вырос Том, был хоть и маленьким, почти незаметным на карте штата. Здесь жили люди состоятельные и нищие,-разные.

Общими усилиями, особо не напрягаясь и живя полнокровной жизнью, все легко смогли за несколько лет завалить «Городскую свалку» до предела. А теперь, почувствовав свою «значимость» и размеры и не помещаясь в отведенные ей габариты, гиперсвалка стала раздуваться и растекаться по окраинам городка лавой разлагающегося мусора, разнося нестерпимое зловоние вплоть до Таундауна. Работа, работа, работа. Её отсутствие. Подработки, мелкие услуги за гроши, всегда заканчивались для большинства обывателей городка, обязательным посещением местной достопримечательности – «Паба». В нем рекой лилось пиво, светлое и тёмное, всегда влекущее и истекающее из пивоварни, располагающейся там же.

Пожилой немец хозяин Паба-Дольф, огромный и толстый, как пивная бочка, был сам по себе лучшей рекламой пенистого «Кельша». Каждый вечер, он стоял на крыльце заведения одетый в довольно нелепо сочетающийся с окружением «альпийский» костюм с обязательным фазаньим пером на шляпе. Широко расставив мощные ноги, облаченные в традиционные «баварские» гетры, в ожидании завсегдатаев, он каждый раз, после «избирательного» рукопожатия с очередным клиентом, непременно обтирал пухлые ладони о фартук и засаленные кожаные шорты. На его лоснящейся морде, легко читался ежедневно мучающий вопрос о схождении «Дебита с Кредитом». Только там, можно было «по-настоящему» расслабиться, опустошив карманы, а если «повезет», то и получить по «лицу» хорошей оплеухи, для полноценного завершения незабываемого, чудного вечера . Расслабиться, забыться, расслабиться забыться …отстукивали колеса проносящегося мимо состава «Пасифик оушен»,-единственной нити, связывающей крошечный городок с «Цивильным Миром Америки»! Том родился и жил в местном «гетто»-квартале, где влачили свое жалкое существование большинство испытывающих на себе бремя «Африканской исторической родины». Его семья скорее напоминала «волчью стаю» и состояла из 13 разновозрастных особей, представителей всей негритянской родни,-от престарелых бабушек, дядь и тетушек, до вечно орущих, замызганных младенцев. Во главе стаи была мать Тома,-Джейн. Том был единственным её ребёнком. Отец Тома,-а был ли отец у него? Партнеров у мамаши было много… И кто он, белый или чернокожий, можно было только догадываться. Просто, Джейн, сорокалетняя женщина, на вид которой дашь все 60, будучи молоденькой и смазливой девчушкой, поступила по нужде на «работу» в заведение миссис Розенблюм,-жены владельца вышеупомянутого Паба. Госпожа Эльза,– именно так, а не иначе обращались к ней в ее заведении, была женщиной лет эдак за 50,с выжженными до корней перекисью некогда пышными волосами и обильными румянами на вялых и обвисших щеках. Её лицо – наштукатуренная маска, давно застыло в «позе» извечной претензии к жизни и ко всему, что вынуждено окружало. В Штаты, она приехала вместе с отцом, разорившимся бюргером, который лелеял мечту, заново подняться в «стране равных возможностей». Как старый бизнесмен, он отлично понимал, что только в маленьком городишке, где нет конкурентов, ему может повезти, ибо пиво пьют и любят везде.

Выходец из семьи потомственных баварских пивоваров, разорившись после Второй Мировой, старый Ганс, кряхтя и скрипя, наладил пивное дело на последние сбережения. Но, как только пиво полилось рекой, потекли и деньги в карманы, принося благополучие, уверенность и относительный покой. Всё нажитое, вместе с пивоварней, отец Эльзы передал своему зятю –Дольфу, родители которого немцы, также покинули Родину в последние дни войны, найдя упокоение на местном кладбище.