Иван Курилла - Битва за прошлое. Как политика меняет историю

Пространство городов имеет разную символическую ценность: чем ближе к центру, особенно в столице, тем больше внимания его наполнению уделяют политики. В Будапеште в 1996 году установили на площади рядом с парламентом памятник Имре Надю, руководителю венгерского правительства периода восстания 1956 года, казненному после его подавления, а в 2018 году его перенесли на несколько кварталов дальше. Это решение связывают с тем, что у власти в стране находятся правые силы, для которых Надь — неприемлемая фигура: коммунист, хоть и вставший в 1956 году на сторону народа.

Спустя столетие новое российское руководство вернуло Александровскому саду в Москве его монархическое содержание: обелиск вновь стал напоминать о юбилее императорской династии, неподалеку появились памятники патриарху Гермогену (одному из патриотических героев времен Смуты) и Александру I, а совсем рядом — монумент великому князю Владимиру. В результате после реконструкции Александровского сада вокруг Кремля образовалась зона монархических монументов, в свою очередь окруженная артефактами советской эпохи. Ситуация с памятниками, сложившаяся в современной России, служит иллюстрацией отсутствия консенсуса в обществе по поводу оценки прошлого. В стране сохранилось огромное количество памятников Ленину и другим революционерам, однако их уже практически нет в центре Москвы ближе Октябрьской площади. В разных городах страны поставлены памятники деятелям белого движения, например адмиралу Александру Колчаку или генералу Сергею Маркову. Орловские власти осенью 2016 года установили памятник Ивану Грозному, очевидно, вкладывая в коммеморацию кровавого царя содержание, отличное от привычного.

Если в США на протяжении полутора веков поддерживалось территориальное разделение между Севером, где стояли памятники Линкольну, и Югом, сохранявшим памятники Роберту Э. Ли, то в России пространства разных коммеморативных систем перемешаны. В Санкт-Петербурге неподалеку от памятников царям висят мемориальные знаки в честь убивавших царей революционеров. Так, на 11-й линии Васильевского острова табличка напоминает о «подпольной динамитной мастерской партии „Народная Воля“», едва ли не являясь примером преследуемого законом в современной России «оправдания терроризма».

Более четверти века, прошедшие после распада Советского Союза и исчезновения государственной идеологии, не привели мемориальный ландшафт к единству. Его нынешнее состояние является хорошей демонстрацией отсутствия единообразия в подходе к прошлому страны и, соответственно, невозможности употребления событий прошлого в качестве одинаково понятного всем россиянам «языкового кода».

В период между концом советской власти и возвращением монархических памятников Александровский сад был украшен скульптурами работы Зураба Церетели на тему русских сказок. Царевна-лягушка и Аленушка воплощали попытку деидеологизации «монументальной пропаганды». Таким образом власть 1990-х пыталась заменить исторический миф государства сказочным мифом русского прошлого.

Зимой 2020–2021 года в России разгорелся конфликт вокруг проекта «Последний адрес» — общественной инициативы по увековечению памяти жертв политических репрессий в СССР путем размещения на стенах домов, известных как последние адреса репрессированных, небольших (11 × 19 см) латунных табличек с краткой биографической информацией [114] Веселов Ф. Д. «Последний адрес»: негосударственный мемориальный проект и политика памяти в России // Политика памяти в современной России и в странах Восточной Европы. Акторы, институты, нарративы. — СПб.: Издательство ЕУСПб, 2020. — С. 202–229. . 2 декабря 2020 года исполнительный вице-президент Российского союза промышленников и предпринимателей Дмитрий Кузьмин опубликовал статью в «Московском комсомольце». В ней он утверждал, что деятельность «Последнего адреса» надо остановить, иначе «наши города станут похожи на кладбища» [115] Кузьмин Д. Конвейер «Последнего адреса» надо остановить // Московский комсомолец. 2020. 2 дек. . В январе 2021 года к атаке на проект подключилась «Комсомольская правда», опубликовав статью под заголовком «„Последний адрес“ отворяет „врата ада“?», лейтмотивом которой стало утверждение, будто таблички устанавливают «не тем»: якобы репрессированные сами могли быть замешаны в терроре, а их реабилитация не означает, что их надо прославлять [116] Стешин Д. «Последний адрес» отворяет «врата ада»? // Комсомольская правда. 2021. 3 янв. . От имени проекта РСПП ответили сотрудница «Последнего адреса» Оксана Матиевская и координатор проекта журналист Сергей Пархоменко, объяснив, что смысл установки табличек — в напоминании о том, что жертвами репрессий становились обычные люди [117] Комментарии к письму вице-президента РСПП // Последний адрес. 2020. 4 дек. https://www.poslednyadres.ru/news/news1119.htm . .