Вячеслав Никонов - Октябрь 1917. Кто был ничем, тот станет всем

В Зимнем дворце было не до смеха. Мария Бочарникова вспоминала: «В 9 часов вдруг впереди загремело «ура!» Большевики пошли в атаку. В одну минуту все кругом загрохотало. Ружейная стрельба сливалась с пулеметными очередями. С «Авроры» забухало орудие. Мы с юнкерами, стоя за баррикадой, отвечали частым огнем. Я взглянула вправо и влево. Сплошная полоса вспыхивающих огоньков, точно порхали сотни светлячков. Иногда вырисовывался силуэт чьей-нибудь головы. Атака захлебнулась. Неприятель залег. Стрельба то затихала, то разгоралась с новой силой.

Воспользовавшись затишьем, я спросила, повысив голос:

— Четвертый взвод, есть ли еще патроны?

— Есть, хватит! — послышались голоса из темноты.

— Есть еще порох в пороховницах, не ослабели еще казацкие силы! — раздался веселый голос какого-то юнкера» [2996] Октябрь. История одной революции. С. 395. .

Бьюкенен зафиксировал в дневнике: «Последовавшая бомбардировка продолжалась непрерывно до десяти часов, после чего последовал примерно часовой перерыв» [2997] Бьюкенен Дж. Мемуары дипломата. Мн., 2001. С. 357. . Исполком почтово-телеграфного союза в начале одиннадцатого сообщал: «Первое нападение на Зимний дворец в 10 часов вечера отбито». Правительство информировало: «Положение признается благоприятным… Дворец обстреливается, но только ружейным огнем без всяких результатов. Выяснено, что противник слаб» [2998] Мельгунов С. П. Как большевики захватили власть. С. 187. .

Но артиллерийские залпы и начало штурма сделали свое дело: защитники Зимнего дворца продолжали расходиться. Около 22.00 казаки и юнкера инженерной школы заявили о своем намерении покинуть дворец. К ним вышли Коновалов, Маслов и Терещенко. По итогам переговоров юнкера остались, казаки решили уходить. Синегуб рассказывал: «Но вот скрипнула дверь, и показалась фигура капитала Галиевского. Бледный от волнения, шатаясь от усталости, капитан направился ко мне.

— Я не могу. Устал. Выбился из сил, убеждая казаков. Они, узнав, что ушла артиллерия, устроили митинг и тоже решили уйти… Потом убедите казаков оставить вам пулеметы, которые поставьте на баррикады. Среди юнкеров найдите пулеметчиков, хотя бы чужой школы… «Движение казаков, собирающих свои мешки. Злые, насупленные лица. Все это ударило по нервам, и я, вскочив на ящик, стал просить, убеждать станичников не оставлять нас… Не выдавать! — рассчитывая громкими словами сыграть на традициях степных волков. В первый момент их как будто охватило раздумие, но какая-то сволочь напоминанием об уходе взвода артиллерии испортила все дело. Казаки загудели и опять задвигались.

— Ничего с ними не сделаете, — пробившись ко мне, заговорил подхорунжий. — Когда мы сюда шли, нам сказок наговорили, что здесь чуть не весь город с образами, да все военные училища и артиллерия, а на деле-то оказалось — жиды да бабы, да и Правительство тоже наполовину из жидов. А русский-то народ там с Лениным остался. А вас тут даже Керенский, не к ночи будет помянут, оставил одних. Вольному воля, а пьяному рай, — перешел на балагурный тон подхорунжий, вызывал смешки у близ стоявших казаков… Черт с ними, пускай убираются, только пулеметы оставили бы. И я уже смягченным тоном обратился к подхорунжему:

— Бог вам судия. Идите. Но оставьте пулеметы, а то мы с голыми руками, — попросил я.

— Берите, — мрачно ответил, не глядя на меня, подхорунжий» [2999] Октябрь. История одной революции. М., 2017. С. 340–343. .

За казаками последовали инвалиды и женщины. «Часть георгиевцев заколебалась, сложила оружие и попыталась выйти из Зимнего, — рассказывал Подвойский. — Их увещевают офицеры, удерживают юнкера. Дурной пример георгиевцев разлагающе действует на женский батальон. Офицеры и юнкера чувствуют опасность в дальнейшем задерживании ударников; их выпускают из дворца. Женскому батальону офицеры говорят, что в случае сдачи им грозит насилие и расстрел от большевиков. Несколько минут колебания обреченных, наконец, женский батальон принял решение сдаться. Их уже не удерживают и пропускают из дворца… Появление на площади сдавшихся на момент приводит наши цепи в замешательство.

— Сдались! — говорят появившиеся.

Громовое «ура» радостно катится через площадь. Сдавшихся уводят» [3000] Подвойский Н. И. Ленин в Октябре. С. 291–292. .

Антонов-Овсеенко радовался: «Артиллерийский обстрел подействовал. Сдается женский батальон, плачут — «больше не будем». Сдается школа юнкеров, тут же на панели складывают винтовки и под конвоем уходят по Миллионной. Чудновский хотел им оставить оружие, но я не согласился» [3001] Антонов-Овсеенко В. А. Взятие Зимнего дворца. С. 201. . У Синегуба ударницы не сдаются, а осуществляют героическую вылазку для освобождения штаба округа, в ходе которой их захватывают [3002] Октябрь. История одной революции. С. 348–349. .