Вячеслав Никонов - Октябрь 1917. Кто был ничем, тот станет всем

Дальше началось перетягивание каната, принявшее форму противоборства разных концепций отношений Петрограда и Гельсингфорса. Юридическая комиссия Кокошкина полагала, что Временному правительству как носителю верховной власти в России принадлежала и верховная власть в Финляндии, будущее которой полномочно определить только Учредительное собрание. Финский профессор Германсон выступил с «теорией компенсации»: поскольку на место императора — носителя неограниченной власти — пришло Временное правительство с властью ограниченной, то Финляндия должна получить компенсацию в виде двустороннего договора, который бы гарантировал ей полную внутреннюю автономию. Другой профессор — Рафаэль Эрлих — шел еще дальше, уверяя, что император обладал верховной властью как Великий князь Финляндский, а коль скоро монархия исчезла, верховная власть должна перейти к государственным органам Финляндии. Для определения характера отношений Финляндии с новой Россией создавался конституционный комитет под руководством Столберга, который сразу начал осуществлять зондажи на предмет обретения полной независимости [716] Юссила Ю., Хентиля С., Невакиви Ю. Политическая история Финляндии. С. 103. . Ну а затем с финской стороны начались односторонние шаги в этом направлении.

Съезд финляндской социал-демократической партии принял резолюцию, требующую «отторжения Финляндии от России и образования независимой республики. Согласно этой резолюции, Россия не вправе в мирное время держать войска на территории Финляндии и иметь здесь укрепления» [717] Русская воля. 1917. 8 июня. № 140. . Начали создаваться серьезные затруднения по расквартированию, питанию и снабжению войск [718] Деникин А. И. Очерки русской смуты. Кн. 1. Т. 1. С. 243. . При этом 1800 финских добровольцев — 27-й егерский батальон — проходили обучение военному делу в Германии для борьбы с Россией [719] Маннергейм К. Г. Мемуары. М., 1999. С. 85. . 6 июля Сейм большинством голосов социал-демократов примет закон о переходе к нему, после отречения «великого князя финляндского», верховной власти, оставляя Временному правительству лишь внешние сношения, военное законодательство и военное управление. Петроград ответил на это роспуском Сейма.

Прибалтика была театром боевых действий или его ближним тылом. Литва — большей частью оккупирована немцами, против которых были сконцентрированы крупные группировки российских войск, особенно в районе Риги, где размещался штаб командующего 12-й армией генерала Радко-Дмитриева» [720] Керенский А. Ф. Россия на историческом повороте. С. 196. .

Национальное движение не заставило себя ждать. Уже 4 марта в Риге собрание представителей латышских общественных организаций приняло постановление: «Учитывая хозяйственные, культурные, национальные и исторические особенности Латвии, она должна быть неделимой и автономной провинцией, в которую войдут 4 уезда Лифляндской, 7 уездов Курляндской губернии и Латгалия. Управлять Латвией должен Сейм, который будут выбирать все жители путем всеобщих, равных, прямых, тайных и пропорциональных выборов без различий сословий, национальностей, вероисповедания и пола и который будет ведать всеми делами, за исключением денежной системы, армии, флота и железных дорог». Собрание высказалось за то, чтобы все госслужащие знали латышский язык [721] Бурджалов Э. Н. Вторая русская революция. Москва. Фронт. Периферия. С. 265. .

Двенадцатого марта в Вольмаре собрались 450 человек, объявивших себя Южно-Видземским земским съездом, который признал необходимым «объединить в одно административное целое все населенные латышами земли Лифляндской, Витебской и Курляндской губерний под общим названием «Латвия»; «Латвия» должна быть автономной и нерасчлененной провинцией России с широкими правами самоопределения» [722] Русские Ведомости. 1917. 18 марта. № 62. . Съезд предложил также провести принудительную продажу дворянских усадеб (в основном принадлежавших немецким баронам) и «обеспечить безземельных латышей землей, главным образом за счет крупновладельческих и других хозяйств, размеры которых не соответствуют рациональному использованию земель».

Большинство латышских социал-демократов на момент революции оказались не в Латвии. Их ЦК начал свою работу в Москве, там же стала выходить и латышская газета «Социал-демократ». В Петрограде Петр Иванович Стучка возобновил выход газеты «Циня» («Борьба»). В Риге и других городах Латвии рабочие и солдатские Советы существовали отдельно друг от друга: армейские массы и их Советы состояли из русских, рабочие — из латышей [723] Бурджалов Э. Н. Вторая русская революция. Москва. Фронт. Периферия. С. 266–268. .