Йоганн Мюллер - Асы немецкой авиации

Карлхен Мозер прыгал по траве, как танцующий медведь. Он уже надорвал горло и теперь вместо криков мог издавать жалкий писк. Грапентин больше не тер усталые глаза, а только постанывал.

Машина Графа устремилась к летной полосе, завывая мотором, но за посадочным Т вертикально взмыла вверх. Шасси выскочили из крыльев. Скользящей спиралью Ме-109 устремился к точке посадки, даже не убрав газ.

Затем началось то, что происходит на футбольном поле после финального свистка в победном матче. Все бросились к стоянке, радостно размахивая руками, а их вопли заглушили потрескивание остывающего мотора «Даймлер-Бенц».

Энергично размахивая руками, Грапентин растолкал всех и вспрыгнул на крыло. Граф все еще сидел в кабине. Его глаза были закрыты, и он улыбался.

Ночь спустилась на аэродром Рогани. Дневная суматоха улеглась, в небе тоже все было спокойно. Девятая эскадрилья сидела в одиночестве. Некоторое время назад прибыло пополнение, и молодые пилоты еще не могли опомниться от удивления. Оно во все глаза таращились на человека, который сбил восемь самолетов за один день. За последние несколько часов об этом мало говорили, прежде всего помалкивал сам Граф. Он рассказывал о другом – о скучных реалиях войны. Новички продолжали удивляться. Как может говорить об этом человек, который увеличил сегодня свой счет до 104 побед? Да, должно пройти какое-то время, прежде чем они начнут понимать такое отношение к событиям.

Штайнбатц поднял свой стакан повыше и проверил уровень водки. Граф молчал и смотрел на пламя свечи, отсветы которого играли на их лицах. Один из новичков задал вопрос, который заставил улыбку мелькнуть на худом лице с длинным кривым носом.

– А как вы стали летчиком-истребителем, герр лейтенант?

Он немного помолчал, а потом начал рассказывать.

15 июля 1939 года часовой у штаба авиабазы Нойбиберг увидел долговязого человека в выходном костюме. Он вежливо поздоровался с верзилой, но задумался: что же делать с визитером? Тот был унтер-офицером резерва и кандидатом на офицерское звание, да еще с удостоверением пилота в кармане. И конечно же с великими планами на будущее… Странно, но факт.

Было несколько вариантов продолжения карьеры летчика. Если бы он хотел стать пикировщиком или разведчиком, его приняли бы охотно. Однако тощий молодой мужчина из Энгена желал только одного: стать истребителем. Так как это было его горячее желание, он решил постучать в правую дверь. Однако она находилась в одном из коридоров штаба Мюнхенского воздушного округа. Так начался его роман с девушкой с глазами серны, о чем он пока сам не подозревал.

Однако сначала обер-фельдфебель принял его строго официально. Впрочем, коробка сигарет, странствуя по столу, сделала атмосферу более теплой и заставила задуматься человека с серебряными звездами на погонах. Но размышления не затянулись надолго. Он объяснил, что этот вопрос входит в компетенцию полковника, но, как в случае с любым большим начальником, сначала надо все рассказать девушке-секретарше. Если она согласится помочь тебе, успех почти гарантирован.

Визитер в пиджаке, из которого вырос, поблагодарил обер-фельфебеля, набрался мужества в ближайшем баре с помощью рюмки коньяка, купил шоколадку и еще одну пачку сигарет и отправился к даме. Это была брюнетка и красивыми оленьими глазами и изящными ножками. Похоже, она нашла тощего длинноногого парня с большим носом довольно приятным. «Чем могу служить?» Вскоре она знала, что посетитель – пилот резерва, который хочет стать летчиком-истребителем, и его будущее находится в ее прекрасных ручках. Он так и сказал. Шоколадка и сигареты смягчили ее, и она задумалась. Однако тут сразу возникло первое препятствие. Резервистов больше не зачисляли в истребительные соединения.

Проситель, которого звали Герман Граф из Энгена, рухнул на стул, и вместе с ним рухнули его надежды. Но горе на его лице тронуло девушку, а его выразительные глаза сразу запали ей в душу. Она задумалась, мурлыча какую-то песенку. Да, есть одна возможность. Нужно пройти второй и третий курс обучения резервистов, получить звание лейтенанта и попасть в эскадрилью первой линии.

Мрачная картина канцелярского стола в ратуше Энгена, заваленного папками с документами, улетучилась. Свою роль сыграл и коньяк, он ощутил прилив смелости. Так как девушка понимала безмолвный язык мужских глаз, она поняла, что должно случиться в ближайшем будущем, лучше всего в этот же день.