Владислав Аксенов - Слухи, образы, эмоции. Массовые настроения россиян в годы войны и революции, 1914–1918

Рекомендовано к печати Ученым советом Института российской истории РАН

Рецензенты: д-р ист. наук С. В. Леонов, канд. ист. наук А. В. Голубев

На 1-й стор. обложки: фрагмент карикатуры Д. Моора «Ленин и Каледин», фрагмент карикатуры Б. Кустодиева «Вступление», анонимная карикатура «Попал Вильгельм к черту в лапы», анонимная фотография «Манифестация инвалидов в Петрограде» (журнал «Нива», 1917. № 17).

На 4-й стор. обложки: плакат К. Малевича «Шел австриец в Радзивилы…», анонимный плакат «Военный заем», 1916 г.

На корешке: фрагмент фотографии казака К. Крючкова (журнал «Искры», 1914. № 33).

Также в оформлении использованы фрагменты газетных публикаций начала XX века и текст листовки «К гражданам России», 1917 г.

© Аксенов В. Б., 2020

© ООО «Новое литературное обозрение», 2020

Первая мировая война стала событием, на долгие десятилетия определившим вектор развития Европы. Еще большую роль она сыграла в судьбе России, став колыбелью российской революции и во многом определив формы революционного насилия как в разрушительном, так и в созидательном измерениях. Не случайно Э. Хобсбаум связывает с Первой мировой крушение западной цивилизации XIX столетия и начинает отсчет «короткого XX века», а также обращает внимание, что «для людей, родившихся до 1914 г., слово „мир“ обозначало эпоху до начала Первой мировой войны» [1] Хобсбаум Э. Эпоха крайностей. Короткий двадцатый век. 1914–1991. М., 2004. С. 32. . Подобные ощущения были характерны для населения разных стран — участниц мирового конфликта. А. А. Ахматова вспоминала окончание своего дачного сезона 1914 г.: «Мы вернулись не в Петербург, а в Петроград, из XIX века сразу попали в XX, все стало иным, начиная с облика города» [2] Ахматова А. Избранное. М., 1993. С. 10. . Период 1914–1918 гг. изменил мир, сознание современников, восприятие исторического времени и потому изучение ментальных процессов представляется исключительно важным для понимания истории всего ХX в.

Вместе с тем исследование тех или иных пластов массового сознания — политического, повседневного, религиозного — показывает, что ментальный кризис назрел еще на рубеже XIX — ХX вв., он виден в столкновении традиционной культуры и модерна. В России этот конфликт проявился особенно остро ввиду активного демографического переформатирования общества, запущенного «великими реформами». Хлынувшая в города масса молодого крестьянства несла с собой потенциал архаичного бунтарства, пространство города становилось полем столкновения разных культур. Однако не избежали культурного раскола и старые городские элиты: поиски новых, модерновых форм самовыражения далеко не всегда встречали понимание среди консервативной общественности. В 1905–1907 гг. усилились социально-политические противоречия: самодержавная власть не желала мириться с парламентским статусом Государственной думы, провоцируя конфликт с общественными организациями, деревня болезненно переживала столыпинские преобразования, кризис взаимоотношений как с властью, так и с прихожанами переживала Церковь. Эти и многие другие проблемы были усугублены начавшейся мировой войной.

Настоящее исследование посвящено изучению массовых настроений российского общества в 1914–1918 гг. Понятие «массовые настроения» употребляется в науке достаточно давно, со времен Платона и Аристотеля. С его помощью определяются те или иные политические симпатии народа, вместе с тем подчеркивается их временный, подчас стихийный характер. В русской исторической традиции изучение настроений связано с трудами В. О. Ключевского. В «Курсе русской истории», описывая настроения общества после Смуты, историк охарактеризовал их с помощью таких категорий, как тревога, страдание, терпение, недовольство, раздражительность, впечатлительность, тем самым подчеркнув их чувственно-эмоциональную природу [3] См.: Ключевский В. О. Курс русской истории. . На рубеже XIX — ХX вв. изучение массовых или общественных настроений получило толчок в социальной психологии, в качестве обобщающего появился термин «массовая психология». Г. Лебон основополагающими элементами «психологии масс» называл как рациональные идеологические конструкции (политические, религиозные), так и иррациональные чувства, эмоции [4] См.: Лебон Г. Психология народов и масс. СПб., 1995.