Николай Карташов - Ватутин

В 1913 году Коля успешно окончил школу. В свидетельстве, которое ему выдали, стояли только отличные оценки. Родители, конечно, порадовались за успехи сына. Как-никак, а их Колька первый ученик на селе. Но и ближайшее будущее отрока они к тому времени тоже определили.

— Не обижайся, сынок, но учеба твоя закончилась, — без всяких предисловий сказал, как отрезал, отец. — Читать, считать, писать научился — и на сём хватит. Сам знаешь, сколько у нас ртов, а работников — я, мать да братка твой Пашка. Где уж тут продолжать образование?! Так что помощником ты будешь в самый раз.

Как вспоминали потом родственники, после объявления такого приговора Коля стал сам не свой. Он молча вышел из хаты, тяжелые, словно свинец, слезы текли по щекам. Присев на корточки в темном углу сарая, мальчик горько заплакал. Его несколько раз звали кушать. Но ему никого не хотелось ни видеть, ни слышать. Обида жгла сердце. И лишь тогда, когда темная вуаль сумерек опустилась на землю, когда стихли родительские разговоры, он покинул свое убежище. Однако в хату спать не пошел. Лёг на телегу, подложил под голову обе сложенные руки и долго-долго смотрел на усыпанное звездами небо, так и не уснув до утра.

Возможно, через день-другой, забыв все обиды, Коля бы смирился со своей незавидной судьбой. Но вмешался случай. Близ села, на бугре, неподалеку от речки разбил свои шатры цыганский табор. Пока ромы [4] Ромы — самоназвание цыган. распрягали лошадей, разводили костры — их жены, бренча монистами и серьгами, пошли по дворам промышлять и добывать пропитание. Во двор к Ватутиным заглянула средних лет цыганка, встретив там нашего героя:

— А кликни-ка, хлопче, маты!

Из хаты вышла Вера Ефимовна. Зная о том, что у цыган в голове только одно на уме, как бы ловчее человека обмануть, Вера Ефимовна недоверчиво посмотрела на незваную гостью. И тут же хотела её благословить на все четыре стороны. Но цыганка, будто угадав мысли хозяйки, сразу взяла инициативу на себя.

— Не прогоняй меня, милая, — сверкнула она своими ярко-черными глазами. — Давай-ка, милая, на твоего белобрысого погадаю. Я судьбы, как книжки, читаю. По рукам, на бобах, на картах...

— А что на него гадать, — ответила Вера Ефимовна, прижав к себе сына. — Ему и так от нашей крестьянской доли никуда не деться...

— Ой, не скажи, милая, не скажи, — сказала цыганка, вынимая откуда-то из своих многочисленных юбок колоду карт. Затем, пристально посмотрев на мальчишку, разложила карты.

— Умный, шибко умный он у тебя, милая, — продолжала гадалка. — По всему белому свету слава громкая о нём пойдёт. Вспомнишь потом мои слова. А пока посеребри мне ручку...

Факт встречи матери и сына с цыганкой со ссылкой на сестёр нашего героя привел в своей книге «Юность генерала Ватутина» писатель В. В. Колесник. «И ведь всё сбылось, — говорила одна из них. — И про учёность его, и про славу...» Еще, как свидетельствовала она, цыганка якобы сказала Вере Ефимовне о том, что придет страшная беда и ее сын погибнет в разгар своей славы, но произойдет это не скоро.

Поверила ли тогда Вера Ефимовна в пророчество гадалки или нет — ответа через версты времени нам уже не найти. Однако, по утверждению сестер, после ухода цыганки между родителями вновь состоялся разговор о дальнейшем продолжении учебы Коли. Но окончательное решение ими было принято после посещения их дома учителем, который, узнав, что его ученик дальше учиться не будет, заглянул к ним вечером на огонек.

— Фёдор Григорьевич, что ж вы хлопцу дорогу закрываете? — без всяких заходов начал разговор Николай Иванович. — Разве вы не видите, как он к грамоте тянется?

— Цветок тоже к небу тянется, да выше берёзы никогда ему не вырасти, — не задержался с ответом отец. И продолжил: — Что учёному за плугом ходить, что неучёному — разницы нету никакой...

— Тут вы правы, Фёдор Григорьевич, — согласился учитель. — Но учеба даст ему возможность выбраться на свет божий, на широкую дорогу. Сколько из простого сословия вышло великих людей! Получив образование, он ведь может потом стать учителем, бухгалтером, доктором...

— Генералом, — вставил свое словечко, будто пику в мишень воткнул, присутствовавший при разговоре дед.

— А что? Чем чёрт не шутит! Бог знает, может и генералом ему суждено стать, — поддержал деда Николай Иванович. — Одним словом, учиться ему дальше надо!

Трудно сказать, что в самом деле повлияло на родителей: волшебные чары цыганки или убедительные доводы учителя, но судьба сына наконец-то была решена — он едет учиться!