Дуглас Смит - Российская миссия. Забытая история о том, как Америка спасла Советский Союз от гибели

Американцы отправились в правительство Автономной Татарской Советской Социалистической Республики, чтобы сообщить о своем прибытии местным властям. Татары отнеслись к ним с подозрением, словно им велели быть настороже. Впрочем, когда татарские руководители узнали, что Голдер был учителем, как и они сами до революции, и выяснили, что он прекрасно говорит по-русски, их подозрения рассеялись. Все вместе они посетили местную больницу. Картина была ужасающей: больнице не хватало основных медикаментов, а грязные палаты были переполнены больными туберкулезом, цингой, дизентерией и тифом. Когда американцы вернулись на вокзал, у их вагона скопились малолетние попрошайки и рыдающие родители. При виде этого страшного зрелища иностранцы забыли об отдыхе и еде. 5 сентября Грегг отправил в московский штаб телеграмму: “Я никогда не видел, чтобы страна так сильно нуждалась в помощи. Действовать необходимо быстро – повторяю, предельно быстро, – поскольку дети без преувеличения каждый день умирают [от] голода” [86] Patenaude В. Op. cit. Р. 56–57. . Ситуация оказалась гораздо серьезнее, чем можно было себе представить.

В тот месяц Голдер объехал зону бедствия. Куда бы он ни приезжал, он видел только голод и отчаяние. На маленькой станции по пути в Симбирск два милиционера сказали ему, что уже несколько месяцев не получали от государства ни денег, ни чего-либо еще, кроме одной тарелки жидкого супа в день. Вместо хлеба они пекли суррогат из травы и желудей, который Голдер принял за лошадиный навоз.

Через несколько дней после выхода из Казани состав остановился из-за аварии на линии. Голдер вышел из вагона осмотреться и обнаружил, что платформа с “фордом” АРА полна крестьянок. Они сказали ему, что ушли из дома в поисках картошки и поделились своими историями. Отчаявшиеся матери бросали детей, которых не могли прокормить, на симбирском базаре, надеясь, что о них позаботится государство. Другие убивали детей и лишали себя жизни. Казалось, все, кого они встречали, отдались на волю судьбы. Женщины разволновались лишь при упоминании о советском правительстве, которое винили в своих несчастьях. Голдер отметил, что при царях жить тоже было нелегко, но они сказали, что все познается в сравнении. Да, царские чиновники воровали и грабили, но в изобильное время они этого даже не замечали. Теперь все было иначе. Советские власти умели только забирать – и Голдер не раз заметил это в ходе своей поездки. Он поделился с женщинами шоколадным тортом, и каждая из них аккуратно завернула свой кусок и положила в карман, чтобы принести домой, детям. Наконец аварию устранили, и состав тронулся снова. На ходу Голдер выглянул в окно и увидел, как из трубы вылетают искры. Падая на крестьянок, они поджигали их потрепанную одежду [87] Golder F. On the trail of the Russian famine. P 41–46. .

Илл. 9. Беженцы едут на крышах вагонов, спасаясь от голода

Группа Голдера остановилась на пристани неподалеку от деревни Хрущевка. Жители деревни, которые приходили на реку выпрашивать еду у пассажиров проплывающих судов, рассказали им, что в 1918 году большевики прислали туда городских рабочих, чтобы подавить крестьянское восстание. Голдер слышал подобные истории во многих деревнях. Все они представляли собой жалкое зрелище. Особенно Голдеру запомнилось, как старуха на четвереньках возилась в грязи, пытаясь отобрать у свиней кусок тыквенной корки. Местный стоматолог сказала американцам, что на всю деревню нет ни одной зубной щетки. Крестьяне ели одуванчики, полевую горчицу и лук, а потом заболевали цингой, но она лишь наблюдала, как у них выпадают зубы, не в силах им помочь [88] Ibid. P. 52–53. .

14 сентября американцы добрались до Самары. “Всюду грязь и разруха, – написал в дневнике Голдер. – Окна разбиты, улицы разворочены и забросаны мусором. Под ногами валяются мертвые животные. Гостиницы, которые в прошлом могли сравниться с лучшими в Европе, разорены, церковные колокольни превращены в телеграфные станции, а богатые дома – в бараки. Словом, город разрушен, от него осталась одна тень” [89] Golder F. On the trail of the Russian famine. P. 57–58. . Люди ели корки и картофельные очистки, грызли кости. На вокзале толпились беженцы, которые пытались уехать в Сибирь – ходили слухи, что там еды предостаточно. Другие караулили суда у реки, надеясь добраться до Украины. Власти при этом делали все возможное, чтобы не позволить людям бежать и сеять панику и болезни. Ослабленные голодом, люди лежали, спали и ждали, из последних сил ловя вшей на телах близких. “Мне никогда не забыть увиденного в сентябре в Самаре”, – написал впоследствии Шефрот [90] Patenaude B. Op. cit. P. 59. .