Елена Рыдзевская - Древняя Русь и Скандинавия в IX–XIV вв.

Автор ХЭ здесь прерывает свой рассказ о времени Биргера ярла и обращается к прошлому, к нападению карелов на Сигтуну в 1187 г., но делает это так, что вставное повествование сливается с текстом, относящимся к событиям XIII в.

Утверждая, что описываемые события действительно верны, автор пользуется глаголом läsa , имеющим значение «говорить» (как и русское «читать наизусть») и «читать то, что написано»; если принять второе значение, то ХЭ, следовательно, предназначалась для чтения вслух, как и полагают некоторые комментаторы. Это подтверждается тем, что автор называет в одном месте свое произведение «книгой».

Другие шведские источники говорят не только о карелах, но и о русских как участниках нападения на Сигтуну. Тесная связь карелов с Новгородом выражается в ХЭ в том, что и они и русские радуются успеху набега 1187 г. В XII и XIII вв. в Балтийском море на смену прежним скандинавским викингам IX–XI вв. появились другие — финские и славянские (вендские) по происхождению. Их походы и набеги, обусловленные иными причинами и совершавшиеся в иных окружающих условиях, носили более ограниченный характер, но представляли тем не менее весьма значительную опасность для тех, против кого они были направлены. Разгром Сигтуны и был одним из проявлений деятельности этих новых викингов-карелов (и, может быть, эстов), поддерживаемых в данном случае Новгородом. Памятью об участии эстов в этом набеге являются производные от их этнического наименования местные названия в районе озера Меларна вроде Eestaskär , которое упоминается в ХЭ.

Известие о гибели архиепископа Иона при нападении на Сигтуну есть и в других шведских источниках. Кто был Ион ярл — вопрос спорный и для нас интересный лишь в связи с указанием ХЭ на участие этого лица в войнах с русскими и ижорой в течение девяти лет, что ведет нас к 1178 г. как началу военной карьеры Иона в пределах Новгородской земли. Про шведские походы в данное время ничего неизвестно ни в шведских, ни в русских источниках, да и сама дата эта, 1178 г., ненадежна ввиду уже отмеченного здесь свободного обращения автора ХЭ с датой набега на Сигтуну. В Швеции в Линчепингском соборе есть надгробная надпись на латинском языке, довольно неясная, в память какого-то ярла Иоанна ( dux Johannes ); по чтению некоторых исследователей, она называет его «грозой язычников» и «защитником шведов». Кто был этот Иоанн и тождествен ли он с Ионом ярлом ХЭ — вопрос нерешенный. Линчепингскому епископу была подчинена на первых порах шведская церковная организация в Финляндии до установления финляндской епископии в первой четверти XIII в. Надпись относится к первой половине XIII в., но она могла быть сделана много времени спустя после смерти того лица, к которому она относится. Рассказ ХЭ о Ионе ярле и особенно о его жене восходит, по-видимому, к какой-то исторической песне, народной балладе, содержанием которой и воспользовался автор ХЭ.

Прямой переход от набега на Сигтуну к основанию Стокгольма при Биргере ярле в конце концов не так произволен и антиисторичен, как кажется: Стокгольм возник, вероятно, еще в конце XII в., т. е. вскоре после разгрома Сигтуны, и даже был укреплен, как полагают, другим Биргером ярлом (умер в 1202 г.), происходившим из того же знатного и влиятельного рода Фолькунгов, как и его одноименный, более поздний и более знаменитый родич, который уже основательно укрепил Стокгольм. Первое известие об этом городе появляется в шведских источниках в 1252 г. В памяти предания этот второй Биргер ярл легко мог вытеснить первого.

Интересной подробностью в рассказе ХЭ о нападении на Сигтуну является то, что карелы, по ее словам, смело и уверенно шли по шведским шхерам независимо от погоды, да еще к тому же умели пробираться тайком. Это предполагает, по-видимому, большую осведомленность относительно расположения этих шхер, фарватера и т. д. Трудно сказать, является ли такая осведомленность результатом каких-то предыдущих и, очевидно, неоднократных набегов, оставшихся нам неизвестными (по тексту ХЭ так и выходит), или торговых поездок по этому водному пути, также нередких, о которых у нас сведений нет. Пока это все лишь догадки; остается тот факт, что новые викинги Балтийского моря хорошо знали свое дело и обладали не только смелостью, но и достаточным умением.

Пошли они [239] Шведы. в языческую землю и положили конец злу и великой беде; язычники слишком близко подходили к ним. Это было там главным их делом; и построили они крепость в том краю, где кончается христианская земля и начинается земля языческая. Теперь там добрый мир, больше тишины и покоя и больше людей, верующих в бога. Эта крепость называется Выборг и находится на востоке; оттуда было освобождено много пленных. Это — преграда, сдерживающая язычников. У русских стало таким образом меньше подвластной им земли, и беда оказалась у них у самых дверей. Всю эту крепость построили из камня, а затем поехали господа домой и посадили там фогта, которому не страшно было видеть перед собой разъяренных людей и который не особенно боялся язычников. Он наконец покорил карелов и всю их землю с 14-ю погостами, большими и малыми. Кексгольм был тогда взят христианами и уцелел от огня; много язычников было там побито и застрелено в тот самый день, а тех, что были взяты в плен, они увели к себе в Выборг. Некоторые христиане хотели там остаться, а другие — вернуться домой и привезти им оттуда снабжение. Но их начальник запоздал, а русские тем временем готовились, желая отомстить за неудачу. Пока им доставляли снабжение, русские слишком быстро подошли и стали нападать днем и ночью; христиане охотно избежали бы этого. Шесть дней прожили они без пищи; удивительно, как люди могли это вынести. Наконец, они вышли биться; чем дольше они ждали, тем хуже становилось, потому что у них было мало силы [240] В смысле «военной силы». , а к тому же они были близки к смерти от голода. Русские понесли большие потери, как и всегда бывает, когда они встречаются с упландцами; русскому тогда худо приходится. Христиане были там все перебиты, а русские радовались тому, что христиан постигло несчастье; спаслось их только двое. Там был убит Сигге Локе, да подаст бог царство небесное душе его! Все христиане погибли там ради господа и святой веры. После того островом там владели русские и сильно укрепили его, и посадили там мудрых и храбрых мужей, чтобы христиане не приближались к этому месту.