Владимир Шишкин - Королевский двор Франции в эпоху Возрождения

Смерть Генриха III и конец династии окончательно обрушили старинный куриальный миропорядок. Королевский штат был официально распущен после традиционной фразы Главного церемониймейстера двора во время похорон монарха в аббатстве Сен-Корней ( Saint-Corneille ) в Компьени: « Господа, наш господин умер, поэтому каждый свободен от обязательств. Ибо двор распускается » [1068] Guisey R.E . The Royal Funeral Ceremony in Renaissance France. P. 17. . Главный раздатчик милостыни Франции и прежний воспитатель короля, Жак Амио, будучи аббатом этого монастыря, организовал там похороны монарха, поскольку, как отмечалось, королевская усыпальница Сен-Дени находилась в руках Лиги. Только в 1610 г. по распоряжению регентши Марии Медичи тело короля было перенесено в Сен-Дени. Ж. Амио не стал присягать новому королю-гугеноту и навсегда покинул двор, уединившись в одной из своих епархий [1069] Descimon R. La fortune de Jacques Amyot (1513–1593): autour de Jean Amyot et de l'héritage de l'évêque d'Auxerre//Fortunes des Jacques Amyot. Actes du Colloque International (Melun, 18–20 avril 1985)/Éd. M. Balard. Paris: Nizet, 1986. P. 73–86. . Вместе с ним исчез церковный двор Франции. С этого же времени остальной двор последних Валуа распался на четыре основных центра. Причем, это разделение, децентрализация двора, осуществились по политическому признаку. По подсчетам Никола Ле Ру, после провозглашения королем Генриха IV 175 крупных сеньоров и 122 города поддержали Лигу, 200 сеньоров (военный двор Генриха III) и 83 города — нового монарха [1070] Le Roux N. Le service de Dieu et le bien de l'État. Fidelité et engagements nobiliaires en 1589//La Ligue et ses frontières. Engagements catholiques à distance du radicalism à la fin des guerres de Religion/Éd. S. Daubresse et B. Haan. Rennes: Presses universitaires de Rennes, 2015. P. 90. .

Таким образом, первый из этих четырех дворов — это военное окружение гугенотского лидера Генриха де Бурбона, короля Наваррского, как гугеноты, так и католики — бывшие служащие дома Генриха III, принцы и сеньоры, примкнувшие к нему из личных и политических соображений. Почти исключительно мужское общество, своего рода военный двор [1071] Le Roux N. La faveur du roi. P. 704–707. . Мы практически ничего не знаем об обслуживающем персонале королевского лагеря. Только с окончанием активных военных действий, отречением от протестантизма и коронации в Шартре, после своего вступления в Париж в марте 1594 г. Генрих IV публично объявил о восстановлении королевского двора в Лувре.

Вторым — и одновременно главным конкурирующим двором — был двор Лиги и Гизов, состоявший во многом из тех, кто сразу порвал с Генрихом III в 1585 г. или сделал это в 1588 г., после событий в Блуа, а также из тех, кто не захотел признавать королем Франции гугенотского принца и присоединился к Лиге позже. Судя по всему, некоторые придворные ослушались приказа короля об отъезде из Парижа сугубо из соображений защиты своего имущества [1072] Daubresse S. La Parlement de Paris pendant la Ligue: entre divisions et prudence//La Ligue et ses frontières. Engagements catholiques à distance du radicalism à la fin des guerres de Religion. P. 55–74. , которое могло быть разграблено или конфисковано в пользу Лиги, лидеры которой не стеснялись заниматься реквизициями мебели, посуды и ценностей, принадлежащих сторонникам короля [1073] Barnavi E, Descimon R. La Sainte Ligue, le juge et la potence: l'assassinat du président Brisson, 15 nov. 1591. Paris: Hachette, 1985. P. 180–181. . Этот двор в итоге не осмелился занять опустевший Лувр, в котором хозяйничало мятежное муниципальное руководство Парижа — «Совет Шестнадцати», и предпочитал пребывать в отеле Гизов или иных домах, ранее принадлежавших королевской семье [1074] L'Estoile P. de. Journal du règne de Henri IV. T. I. P. 199. . Известно, что еще при жизни короля, Гизы и «Совет Шестнадцати» стали распродавать с молотка королевское имущество из Лувра и Тюильри, поскольку остро нуждались в деньгах для продолжения гражданской войны. Публичная распродажа мебели, личных вещей и личной библиотеки короля, конечно, также являлась актом десакрализации королевского дома Валуа и лично Генриха III, « тирана », « содомита », как называли его сторонники Лиги [1075] Ямпольский М. Физиология символического. Кн. 1. Возвращение Левиафана: политическая теология, репрезентация власти и конец Старого режима. М.: Новое литературное обозрение, 2004. С. 720–753; Копелев Д.Н. Сотворение врага: убийства в Блуа и десакрализация короля Генриха III//Религия. Церковь. Общество. Вып. V. 2016. С. 158–197. . Сохранилась уникальная запись на форзаце одной из книг, принадлежавшей королю и, по предположению французской исследовательницы Фабиенн Ле Бар, попавшей в итоге в руки Пьера де Л'Этуаля: « В год 1589, в Париже, Лига составила инвентарь мебели и книг из кабинета Его Величества, продав затем множество книг с молотка возле здания городской Ратуши » [1076] Le Bars F. Les reliures de Henri III: essai de typologie//Henri III mécène: des arts, des sciences et des letters/Éd. I. de Conihout, J.-F. Maillard, G. Poirier. Paris: PUPS, 2006. P. 233. . Таким образом, вся внутренняя обстановка Лувра вместе с его библиотекой оказалась безвозвратно потеряна. Отдельные экземпляры библиотеки сейчас хранятся в разных странах и городах, и в их числе четыре книги, ныне находящиеся в Российской национальной библиотеке в Санкт-Петербурге, которые нам удалось идентифицировать в 2015 г. [1077] Шишкин В.В. Книги Генриха III Валуа в Российской национальной библиотеке//Проблемы социальной истории и культуры Средних веков и раннего Нового времени/Под ред. А.Ю. Прокопьева. Вып. 12, 2015. С. 410–423. Все они однозначно демонстрируют приверженность Генриха III к ренессансному универсализму и говорят о высоком уровне культуры семьи Валуа.