Владимир Шишкин - Королевский двор Франции в эпоху Возрождения

В январе 1589 г. умерла королева-мать, и штат ее двора (не менее 500 чел.) был распущен. Значительная часть придворных и служащих, которые служили только Екатерине Медичи и не обладали иными куриальными постами, разъехались по своим владениям и разошлись по своим домам, и лишь незначительное их число попало на службу в дом короля, царствующей королевы, Маргариты де Валуа и Дианы Французской. В условиях крайнего финансового дефицита и государственной дезорганизации корона не могла позволить себе содержание такого большого числа ставших бесполезными служащих, пересматривая штатное расписание, равно как отложила исполнение обязательств по текущим долгам бывшим придворным королевы-матери — прежде всего, выплате жалования за последний год (50 тыс. экю, согласно И. Клуласу) [1062] Клулас И. Екатерина Медичи. С. 649. .

В связи с этим необходимо упомянуть об одном важном организационном принципе куриальной жизни. Несмотря на задержки выплаты жалованья придворным королевского штата, а в конце 1580-х — начале 1590-х гг. это было обычным и естественным явлением, причитавшиеся деньги выплачивались рано или поздно, или же заменялись на эквивалентные материальные блага, как правило, земельные пожалования или ренты. Причем, долговые обязательства короны в отношении служащих двора исполнялись даже наследниками покойной монаршей персоны, т. е. спустя годы, когда обстоятельства позволяли это делать. Возвращение долгов считалось священным делом, поскольку все верили, что врата рая откроются только для тех, кто не обременен земными обязательствами. В своем последнем письме, адресованном Генриху III в феврале 1587 г., бывшая французская и свергнутая шотландская королева Мария Стюарт просит его выплатить все причитающееся жалование служащим ее дома после ее смерти за счет продажи имущества, которым она владела во Франции [1063] The last letter of Mary Queen of Scots. Facsimile. Edinburgh: National Library of Scotland, 1994. .

Серьезно заболевшая в конце 1586 г. и оставшаяся без средств Маргарита де Валуа, в одном из писем просила Екатерину Медичи погасить долги ее почетному персоналу, « проявив сочувствие к моему окружению, которому давно не платили за службу », добавляя характерную фразу: « Я знаю, что нет ничего более угодного Богу, чем выплата жалования слугам » [1064] Marguerite de Valois . Correspondance (1569–1614). P. 324–325. . Примерно с 1593 г. новый король Генрих IV Бурбон уже как полноправный король Франции постепенно начал выплачивать долги, накопленные как Генрихом III и Екатериной Медичи, так и королевами Луизой и Маргаритой в критическое время тотальной нехватки средств и развала всей финансовой системы государства, хотя делал это зачастую за счет продажи имущества, принадлежавшего членам семьи Валуа [1065] Boucher J. Deux épouses et reines à la fin du XVIe siècle. P. 333–337. . Таким образом, каждый занятый на королевской службе мог быть уверен в том, что наследственный характер значительной части куриальных должностей, с фиксированными в Положении о доме короля суммами ежегодного жалования, гарантирует выплату положенного материального вознаграждения если не самому держателю должности, то, как минимум, членам его семьи и его потомкам. Последнее, в итоге, и случилось во второй половине 1590-х гг., о чем пойдет речь в Главе V. Выплата жалования воспринималась как важное личное и одновременно социальное обязательство короля, не имеющее давности времени. Это был один из ключевых принципов организации куриальной службы.

Мы можем констатировать, что в период 1588–1597 гг. регулярные королевские регламенты о дворе отсутствовали, а отдельные законодательные акты позволяют понять только то, что Генриху IV пришлось приложить много усилий для воссоздания королевского двора. Однако проблема социальной и организационной преемственности двора последнего Валуа и первого Бурбона до конца не исследована ни по своей форме, ни по содержанию. Также мало известно, что стало с французским двором после гибели Генриха III в 1589 г. и с наступлением политической анархии в период фактического междуцарствия в начале 1590-х гг. Распространено мнение, что после роспуска придворного штата последнего Валуа, часть дворян уехала в свои замки и поместья, часть влилась в армию Генриха Наваррского, которому только предстояло отвоевать корону Франции вместе с Парижем, остальные присоединились к Лиге [1066] Le Roux N . La faveur du roi. P. 704–705. . Французский двор оказался распылен, в том числе по гендерному признаку, и создалось представление, что исчез сам куриальный институт [1067] Boucher J . La cour de Henri III. P. 193. .