Андрей Богданов - Повседневная жизнь Древней Руси

Несчастный для русов набег был хорошо описан в русском переводе греческой Хроники Амартола, которым располагал составитель «Повести временных лет». Он не только исправил дату похода, ошибочно отнесенного Начальной летописью к 920 году, но и полнее пересказал греческую хронику:

«Пошел Игорь на греков. И послали болгары весть царю, что идет русь на Царьград: 10 тысяч ладей. Они же пришли и приплыли, и стали воевать Вифинскую страну, и брали в плен по Понту (Черному морю. — А.Б .) до Гераклеи и до Пафлагонской земли, и всю страну Никомидийскую попленили, и Суд весь пожгли. А кого захватили — одних распинали, в других же, перед собой ставя, стреляли, хватали, связывали назад руки и вбивали железные гвозди в головы. Много же и святых церквей огню предали, монастыри и села пожгли и по обоим берегам захватили немало богатств».

Время для набега было выбрано отлично: весь византийский флот сражался в Средиземном море с мусульманами. По словам современника событий, епископа Кремоны Лиутпранда, в Константинополе оставалось лишь 15 ветхих кораблей-хеландий [53] Рассказ Лиутпранда: Лиутпранд Кремонский . Антаподосис; Книга об Отгоне; Отчет о посольстве в Константинополь / Пер. с лат. и коммент. И. В. Дьяконова. М., 2006. Антаподосис 5, XV. . Среди византийцев действительно ходили панические слухи о 10 тысячах русских кораблей (тут наши летописцы воспроизвели греческий источник). Но итальянский очевидец, со слов которого писал Лиутпранд, насчитал у русов тысячу ладей. Это тоже довольно много, но явно ближе к истине.

По его рассказу, пока этот флот грабил берега, император «Роман велел прийти к нему кораблестроителям, и сказал им: "Сейчас же отправляйтесь и немедленно оснастите те хеландии [54] Хеландия (лат. Сbelandium ) — в арабских источниках шаланда ( аsb-sbalandiya ), вместительный глубоко сидящий транспортный и боевой корабль с заостренным носом и кормой, с небольшой кормовой надстройкой, большим парусом и гребными веслами, служившими для маневрирования. , что остались. Но разместите устройство для метания огня не только на носу, но также на корме и по обоим бортам". Итак, когда хеландии были оснащены согласно его приказу, он посадил в них опытнейших мужей и велел им идти навстречу королю Игорю. Они отчалили; увидев их в море, король Игорь приказал своему войску взять их живьем и не убивать. Но добрый и милосердный Господь… укротил ветры, успокоив тем самым море; ведь иначе грекам сложно было бы метать огонь. Итак, заняв позицию в середине русского [флота], они [стали] бросать огонь во все стороны. Русы, увидев это, сразу стали бросаться с судов в море, предпочитая лучше утонуть в волнах, нежели сгореть в огне. Одни, отягощенные кольчугами и шлемами, сразу пошли на дно морское, и их более не видели, а другие, поплыв, даже в воде продолжали гореть; никто не спасся в тот день, если не сумел бежать к берегу. Ведь корабли русов из-за своего малого размера плавают и на мелководье, чего не могут греческие хеландии из-за своей глубокой осадки».

Византийский хронист, продолжая Хронику Амартола, умножил греческие силы, рассказав, что разбежавшийся после удара огненосных хеландий флот русов был окончательно добит атакой боевых кораблей: дромонов и триер [55] Дромон в это время — небольшое быстроходное судно с косым латинским парусом и одним рядом весел. Триера — крупное парусно-гребное судно с тремя рядами весел. . Это преувеличение. Рассеянные патрицием Феофаном, согласно Лиутпранду, у города Иерон, недалеко от пролива Босфор, русы высадились на берег к востоку от пролива и продолжали грабежи всё лето, с июня по сентябрь, пока императору не удалось стянуть в Малой Азии достаточно сильные войска.

По продолжению Хроники Амартола (вошедшему в русский перевод XI века), «уцелевшие поплыли к восточному берегу… И послан был тогда по суше им наперехват из стратегов патриций Варда Фока с всадниками и отборными воинами. Росы отправили было в Вифинию изрядный отряд, чтобы запастись провиантом и всем необходимым, но Варда Фока этот отряд настиг, разбил наголову, обратил в бегство и убил его воинов. Пришел туда во главе всего восточного войска и умнейший доместик схол (командующий регулярной армией. — А.Б .) Иоанн Куркуас, который, появляясь то там, то здесь, немало убил оторвавшихся от своих врагов. И отступили росы в страхе перед его натиском, не осмеливались больше покидать свои суда и совершать вылазки».

Описанные в Начальной летописи и «Повести временных лет» зверства были совершены воинами Игоря именно в этот период. «Однако надвигалась зима, — продолжает греческий хронист, — у росов кончалось продовольствие, они боялись наступающего войска доместика схол Куркуаса, его разума и смекалки, не меньше опасались и морских сражений и искусных маневров патриция Феофана и потому решили вернуться домой. Стараясь пройти незаметно для флота, они в сентябре пятнадцатого индикта ночью пустились в плавание к фракийскому берегу, но были встречены упомянутым патрицием Феофаном и не сумели укрыться от его неусыпной и доблестной души. Тотчас же завязывается второе сражение, и множество кораблей пустил на дно и многих росов убил упомянутый муж. Лишь немногим удалось спастись на своих судах, подойти к побережью Фракии и бежать с наступлением ночи» [56] Левченко М. В. Очерки по истории русско-византийских отношений. М., 1956. С. 147–148; Половой Н. Я . К вопросу о первом походе Игоря против Византии… С. 85–104. Ср.: Веселовский А. Н . Видение Василия Нового о походе русских на Византию в 941 г. // Журнал Министерства народного просвещения. 1891. Ч. 261. С. 85. Цит. по: Продолжатель Феофана. Жизнеописание византийских царей / Пер., ст., коммент. Я. Н. Любарского. СПб., 1992. Кн. VI. Царствование Романа, 39. .