Вольфганг Акунов - Военно-духовные братства Востока и Запада

Вслед за тростниковым отаманским пастырским посохом – булавой или палицей (нередко золоченой и осыпанной драгоценными каменьями) – в набор войсковых «клейнодов» входили: красное шелковое знамя с белым мальтийским крестом по центру (и белым орлом на обороте), образами Спасителя и Архистратига Михаила по бокам; бунчук с черным и белым конским волосом; пернач-шестопер с 6 перьями; круглая серебряная войсковая печать, изображавшая «козака в кунтуше, перетянутом поясом, и высокой шапке, поддерживающего левой рукой положенное на плечо ружье и упершего правую руку в бок, с саблей на левом боку» и с надписью: «Копия Войска Запорозкого» (до первой половины XVII века), впоследствии: «Печать Войска Его Королевской Милости Запорозкого» и, наконец: «Печать Царского Величества Малои Росiи Войска Запорозкого»; отдельная от войсковой печать Запорожья, также с гербовым изображением козака в полном вооружении, но в остроконечной шапке, с луком и с копьем, «стоящим пред рыцарем, воина бодрствующего знаменующим» и надписью «Печать Славного Войска Запорозкого Низового»; паланочные (окружные), полковые, сотенные и куренные печати с изображениями различных геральдических фигур, каждая из которых обозначала в христианской символике определенную идею (коня, оленя, птицы, льва, звезды, луны, солнца, лука, меча, стрелы и пр.); литавры – серебряные котлы с натянутой на них кожей и деревянными колотушками, в которые бил («довбил»), созывая козаков на раду (круг, совет) специальный литаврщик-«довбыш». При этом не все эти инсигнии власти являлись знаком достоинства кошевого отамана. Войсковая печать была инсигнией войскового судьи, серебряная чернильница – войскового писаря. Инсигнией «осаула» (есаула) являлся особый жезл.

Вышеперечисленные «члены орденского правительства» вместе с гроссмейстером-кошевым как бы символизировали четыре стороны света, необходимую полноту, и, в конечном счете, рациональность орденской организации. Кроме кошевого отамана и войсковых, судьи, есаула и писаря, в Запорожском войске имелась «полковая старшина» (полковник, писарь и есаул) и войсковые служители – подъесаулий, довбыш-литаврщик, поддовбыший, канцеляристы, пушкарь (заведующий артиллерией и хранитель пороховых запасов; кроме того, в пушкарне содержались преступники), подпушкарный, гармаши (артиллерийская прислуга); толмачи-переводчики; шафар (от немецкого Schaffner), наблюдавший за состоянием перевозов через Днепр и взиманием платы с пользующихся перевозами); контаржей (наблюдавший за мерами и весами и собиравший налог с торговцев).

В каждом запорожском курене имелся свой куренной отаман, заботившийся о провианте, топливе, хранении одежды и денег и обладавший значительными административными правами в отношении козаков своего куреня. Права запорожцев на владение вышеперечисленными клейнодами-регалиями подтверждались монархами Речи Посполитой и соседних держав, а позднее – московскими царями и российскими императорами; они почитались, как воинские святыни и хранились в войсковом Храме Покрова Пресвятой Богородицы. Сам факт, что Запорожский Кош, помимо «основных», общевойсковых знамени и печати, располагал также куренными (полковыми) прапорами и иными клейнодами, приравнивал его членов по крайней мере к кавалерам-баннеретам рыцарской иерархической пирамиды. Кстати, в Речи Посполитой термин «клейнод» означал не только «регалии», но также «герб» и «патент на дворянское звание».

[36] Сигизмунд III Ваза был королем польским и великим князем литовским (1587.1632), а также, некоторое время, королем швежским (1592-1599).

[37] Asylium haereticorum.

[38] 50 годами ранее провалилась аналогичная попытка папского престола и ордена иезуитов при помощи нескольких Лжедимитриев и многочисленных русских «воров» и изменников приковать к ватиканской колеснице Московскую (Великую) Русь.

[39] Кстати, западные военно-монашеские ордены, подобно запорожскому Кошу, несмотря на то, что представляли собой жесткие иерархические структуры, всегда, являясь, подобно запорожской Сечи, «государством в государстве», были оппозиционны и враждебны монархиям, на территориях которых располагались орденские владения. В этом смысле разгром Запорожской Сечи императрицей Екатериной II имеет явные черты сходства с разгромом ордена тамплиеров французским королем Филиппом IV Красивым. Впрочем, и судьба других духовно-рыцарских орденов была, в конечном счете, не многим лучше. Немецкий (Тевтонский) орден рыцарей Пресвятой Девы Марии потерял большую часть своих владений в результате их секуляризации и превращения в светское герцогство Прусское последним «гохмейстером» (Верховным магистром) в Пруссии Альбрехтом Гогенцоллерн-Ансбахом; уцелевшие в Ливонии тевтонские рыцари со временем превратились в заурядных помещиков (т.н. «остзейское дворянство»); сохранившийся на территории «Священной Римской Империи германской нации» остаток Тевтонского ордена во главе с «дейчмейстером» (магистром Германии) со временем превратился в династический «Тевтонский (Немецкий) рыцарский орден» австрийских Габсбургов, а в 1923 году – в чисто духовный (клерикальный) орден с гохмейстером-монахом во главе. Были секуляризованы и подчинены короне и все военно-монашеские ордены Иберийского полуострова. Единственным исключением оказался древнейший военно-монашеский орден рыцарей-госпитальеров Святого Иоанна Иерусалимского, продолжающий существовать в форме многочисленных рыцарских братств, оспаривающих друг у друга правопреемство от древнего странноприимного братства («Госпиталя»), основанного в Иерусалиме еще до начала Крестовых походов, но не имеющих ни собственной территории, ни подлинного суверенитета – католический так называемый «Суверенный рыцарский орден госпитальеров Святого Иоанна Иерусалимского, Родоса и Мальты» (S.M.O.M.) с центром в Риме, претендующий на «эксклюзивное» происхождение от вышеупомянутого «Госпиталя» и яростно, хотя и безуспешно, оспаривающий соответствующее происхождение других, некатолических орденов Святого Иоанна, ныне на деле представляет собой отнюдь не «суверенное государство», а всего лишь «карманный» Орден римских пап.