Ханна Джевелл - 100 величайших хулиганок в истории. Женщины, которых должен знать каждый

Перейдем к Эльфтрите. Правильно, сразу две англо-саксонские королевы по одной цене. Эта книга вообще очень выгодное предложение. Но то, что они обе — средневековые английские королевы с созвучными именами, еще не значит, что они похожи. Во-первых, они жили с разницей примерно в целый век, а представь, что кто-то через тысячу лет подумает, что люди, родившиеся в 1890 году и в 1990 году, почти одинаковые, Конечно, если через тысячу лет еще будут существовать книги по истории, да и вообще наш мир.

В общем, Эльфтрита родилась примерно в 945 году в королевстве Уэссекса, которое сейчас является южным регионом Англии, Она стала женой короля Эдгара Миролюбивого, который известен тем, что был миролюбивым, Но Эльфтрита была не какой-нибудь там обычной королевой. Она была работящей королевой. Карьеристкой. Женщиной, которая доказала, что можно получить все. Можно быть женой и матерью, можно стать адвокатом в мире мужчин, а еще можно сделать своего сына наследником трона, убив его соперника. Вперед, дамочки!

Начнем с адвокатской практики. В X веке в Англии не было адвокатов в современном понимании, то есть таких, как Алисия Флоррик из «Хорошей жены». Зато были так называемые forespeca, только это не то же самое, что foreskin («крайняя плоть» — Прим. пер.) в spectacles («очках» — Прим. пер.), это, скорее, полуофициальный адвокат и посредник тех, кто участвует в спорах. Этим Эльфтрита и занималась, в основном представляя интересы вдов и незамужних женщин в различных юридических драмах.

В продолжение темы о юридических драмах: почему никто до сих пор не снял телесериал о судебных тяжбах Эльфтриты? Вот вам, директора телеканалов, немного бесплатного сценария:

— Послушай, Леофрик, — хрипло произносит Эльфтрита, засучивает рукава и зажигает очередную сигарету. Делает паузу. Заставляет его ждать. Он потеет.

— Пора перестать ходить вокруг да около, — наконец говорит она, стряхивая пепел ему прямо в лицо. — Мы с тобой оба знаем, что епископ Этельволд — мой хороший друг. Так что я могу скостить тебе срок.

— Но… — заикается Леофрик. Эльфтрита ударяет своими большими волосатыми руками по столу.

— Закрой рот, Фрикки. Вот что мы сделаем: выплатим твоей маленькой миленькой женушке Вульфгит пожизненную ренту за ее маленькую дерьмовую ферму…

— Но она хочет…

— Я ГОВОРИЛА ТЕБЕ ЗАТКНУТЬСЯ?! — рычит она. Ее остроконечная шляпа сексуально съезжает набок [7] Остроконечные шляпы — скорее, викторианская интерпретация средневековой моды, но кадр неплох, так что оставим как есть. .

— Так вот. Мы с тобой, приятель Лео, выплатим твоей жене пожизненную ренту за ее земли, которые потом перейдут Винчестеру, ферштейн?

Лео смотрит себе на руки и невнятно бормочет в знак согласия. Эльфтрита выходит из зала, возвращается в свои королевские покои, принимает горячую ванну и занимается любовью с придворным шутом.

Так-то. Да, Эльфтрита была гораздо круче среднестатистической англо-саксонской королевы. Она могла бы все бросить и расслабиться.

Всю жизнь сидеть и смотреть в окно башни, томно вздыхать, беспокоиться о феях из ближайших лесов пить паршивое вино и, возможно, и правда закрутить роман с придворным шутом [8] Кто-то, кому лучше знать, говорит мне, что роман с придворным шутом — это анахронизм. Уверена, он просто завидует, так что оставим и это. . Вместо этого она изменила само понятие о королеве и заодно подняла немного кэша на адвокатской практике. Еще она защищала права монахинь — это как защищать права ружей, только монахинь, а не ружей.

Эльфтрита стала первой официально коронованной королевой и считала, что находится в должности со всеми правами и обязанностями директора королевского офиса. Когда умер ее муж, она стала называть себя «региной», то есть королевой-регентом. Если средневековые летописцы что-то и ненавидели, то именно политически влиятельных королев, так что Эльфтриту в чем только не обвиняют.

• В убийстве первого мужа.

• В колдовстве.

• В прелюбодеянии.

• В убийстве аббата Эли (с помощью колдовства, естественно).

• В заговоре об убийстве своего пасынка с целью возвести на престол сына — Этельреда Неразумного, который и правда был неразумным.

• Во вредности.

Убийство пасынка, вероятно, наиболее справедливое из всех обвинений. Но ведь никто не идеален. Кому есть дело до пары племянников и, может, еще епископа, которых пришлось убрать для утверждения своей власти? Они сами виноваты.