Александр Сидоров - На Молдаванке музыка играет - Новые очерки о блатных и уличных песнях

Председатель Донского областного ревтрибунала Мерен в 1921 году писал: «По делам о бандитизме, хищениях из государственных складов, поджогах и прочем, рассмотренных за последнее время Военной коллегией Ревтрибунала, в большинстве случаев руководителями являются бывшие офицеры и интеллигенты. В указанных явлениях, хоть и уголовного характера, Трибунал усматривает скрытую контрреволюцию».

Итак, уголовники из «благородных» и профессиональные преступники нередко действовали вместе. Боевые офицеры разрабатывали планы операций, прекрасно владели оружием, отличались самообладанием, не боялись рисковать жизнью. Подкупало уголовников и то, что в преступную среду дворяне привносили своеобразные представления о чести, сохраняли особую манеру говорить и держаться. А урки всегда ценили «шик» и «красивый жест».

Однако союз продолжался недолго. «Белая кость» не желала держаться на равных с «уркаганами», стремилась командовать, считая уголовников ниже по рангу, происхождению, интеллекту. Преступники со стажем, каторжане мириться с этим не желали. «Королям» криминального мира не нужны были отцы-командиры. Тогда «их благородия» стали искать особое место в криминальном мире России. И нашли.

По стране промышляло более 7 миллионов беспризорников. Беспризорничество — последствие двух войн, голода, разрухи, эпидемий, массового исхода людей из привычных мест — было бичом общества. Ютились беспризорные в разрушенных городских зданиях, кладбищенских склепах, асфальтовых чанах, жили попрошайничеством, воровством и разбоями. Имеются сведения о налётах беспризорщины на целые деревни. Озлобленные и озверевшие, пропитанные цинизмом ребята не останавливались перед пролитием крови. «Массовое появление беспризорников восходит к годам Гражданской войны 1918–1921 гг. Они образовали крупные, очень опасные банды» (Ж. Росси. «Справочник по ГУЛАГу»).

К беспризорникам примыкали босяки — уголовный сброд. Их отличие от преступников-профессионалов в том, что у босяков не было специализации, кастовых правил, традиций. Они следовали за тем, кто поведёт. Различие было между босяками и беспризорниками зачастую заключалось лишь в возрасте и криминальном опыте. В босяцкий мир к началу 20-х годов влилась также разношёрстная масса анархистов, недоучившихся гимназистов и прочих.

Кадровые офицеры решили подчинить себе эту массу, что им легко удалось: сказались высокий интеллектуальный уровень, волевые качества, боевое прошлое. Как замечает Юрий Щеглов в комментарии к роману Ильфа и Петрова «Двенадцать стульев»: «В ряде случаев беспризорные образовывали сообщества, объединённые жёсткой дисциплиной и авторитетом вожака». Вожаками как раз и становились бывшие офицеры.

В эту пору в криминальном мире возникают понятия «пахан» и «пацан» в их нынешнем понимании. Слово «пацан» было известно и прежде — в простонародье (прежде всего в Малороссии) так пренебрежительно кликали подростков, мальчишек. Это уменьшительное от древнееврейского «поц» (пенис) — «поцен». Но в преступной среде ему придаётся иной смысл. «Пацан» — настоящий преступник, соблюдающий уголовные законы, достойно ведущий себя (по криминальным меркам) человек, на которого можно положиться. Термин появился именно в бандах беспризорщины, возглавляемых «бывшими». Малолетки назывались «пацанами», главари банд — «паханами» (взрослыми преступниками, уголовными «отцами»). Таким образом, и слово «пахан», известное ещё среди уркаганов старой России, приобрело новый смысловой оттенок. Любопытно, что на Кубани слово «пацан» для казаков считается оскорбительным (учитывая его сомнительное происхождение). Здесь подростков называю «хлопцами»…

«Белая кость» со своими «пацанскими» бандами стала костью в горле старорежимных уголовников, особенно после того, как в Уголовный кодекс РСФСР 1926 года была введена расстрельная статья 59 3— бандитизм. «Бывшие» занимались исключительно разбоем и бандитизмом, а «правильные» уголовники провозгласили себя «чистоделами» — преступниками, которые не совершают преступлений, связанных с кровопролитием. «Белых» назвали жиганами (горячими, отчаянными), или «идейными», профессиональных преступников — уркаганами. Между ними вспыхнула война, и уркаганы в конце концов одержали верх — во многом потому, что «пацаны» повзрослели и захотели самостоятельности.

Именно бывшие офицеры, становясь маргиналами, передавали часть своих боевых навыков «пацанам». Подростки и молодёжь должны были эффективно противостоять правоохранителям из рядов милиции, куда власть старалась набирать бывших бойцов Красной армии, имевших военный опыт. Уголовники с офицерским прошлым учили мальчишек действенным, правильно поставленным ударам в уязвимые места, чтобы можно было если не отключить, то хотя бы ошеломить взрослого мужчину. К ним добавляли удары ногами, подножки и подсечки: арсенал, приспособленный к тому, чтобы противостоять более сильному противнику.